Скуф не знает слово «скуф»: ностальгия по мечтам

Спойлер: хотела написать веселую статью, но получилось наоборот… возможно, что это скуф-признак.

Относительно недавно появившийся сленговый термин «скуф» оказался для меня точным и занимательным. Когда я впервые услышала это слово, то как будто сразу поняла его значение.

Задумалась, — как мы могли обходиться без него раньше? Это действительно тот случай, когда термин был необходим и его надо было придумать.

Поводом для написания этой статьи стал разговор со скуфом, который, представьте себе, не знал слово «скуф». Он почему-то решил, что это персонаж из произведений А.П. Чехова.

Он знаком с творчеством известного писателя, но абсолютно не в курсе «молодежного сленга», и, возможно, даже презирает его.

Смешно, но Чехова наш герой в последний раз читал еще в советской школе, и то — всего пару ранних рассказов. А термин «скуф», конечно, ему где-то попадался, но он не ассоциировал его с собой.

Скорее, в его голове это слово вызвало стойкое отрицание — просто потому что оно звучит «молодежно». Возможно, он считает, что «молодежный сленг» — это что-то вроде пришельца из космоса, которого лучше не трогать.

Базовый признак скуфа, на мой взгляд: он отрицает «новое», цепляясь за «старое», отрицая, что то, за что он цепляется — «старое», как неактуальное, не Сейчас и Здесь.

Напомню, что навык нахождения в Сейчас и Здесь — один из признаков психического благополучия.

Скуф в Сейчас и Здесь чаще находится формально, он выполняет функции (не живет), чаще — самый минимальный набор функций, которые могут быть измеримы количественно, но не качественно.

И он может не замечать, что с течением времени эти функции как будто «усыхают» («испаряются») и их количество доводится до критического минимума. Сама жизнь или её подобие «утекает сквозь пальцы».

Скуф сорок лет рассказывает пару анекдотов, которые впервые услышал в детском саду. В его речи присутствуют цитаты из фильмов, широко популярных в советское время. Чаще, конечно, это цитаты из комедийных фильмов. Вряд ли вы услышите от скуфа цитаты из фильмов А.Тарковского или Ф.Феллини. Почему это так — разберем чуть позже.

Ничего плохого нет ни в древних анекдотах, ни в популярных советских кинокомедиях.

Большие сомнения вызывает сам факт упорного отрицания прошедшего с советского периода времени и отрицания всего, что за это время появилось и произошло.

Скуф законсервировал себя.

Он носит одежду, которую купил себе на рубеже 1980-90-х годов. Даже, если его гардероб освежался, то новые для него предметы гардероба удивительно напоминают предыдущие, они однотипны.

И здесь речь не о форме, а о содержании.

Если скуфу сказать: «Чувак, твоя одежда выглядит не современно. Купи себе что-то новое!», то он ответит, что его «мода в принципе не интересует».

Подвох в том, что скуф забыл, что одежда древнего образца на момент ее приобретения была именно модной.

И, вероятно, когда он впервые надел на себя те джинсы, тот джемпер и кроссовки, кто-то из взрослых скала ему: «Ну и мода у вас, молодежь! Где костюм-тройка? Мужчина должен носить классический костюм! А кроссовки — спортивная обувь. Ты на физкультуру собрался?».

Здесь же присутствует еще один, более глобальный фактор.

Во времена трагического дефицита товаров никому не могло прийти в голову, что кроссовок может быть больше, чем одна пара, а костюм — он «просто есть» (и хорошо, что он есть, потому что его могло и не быть), он один на всю жизнь, как и пальто, которое досталось от старшего брата.

Полагаю, многие читательницы знают, как это бывает…

— Дорогой, давай купим тебе новую куртку! Твоя уже износилась и она старовата, такие давно не носят.

— Еще чего! Зачем? У меня же ЕСТЬ куртка! Не придумывай!

У скуф-куртки не может быть ни качества, ни времени.

Но в данном случае — это действительно не про моду, не про «молодежность», но про неповоротливость и застревание. Новая куртка — символ опасности, символ перемен, символ внутреннего движения и развития, а старая куртка — символ стабильности, точнее — её кажимости.

Когда нет «внутренней стабильности», скуф разыскивает и находит её во внешних формах, на которые можно хоть как-то опираться, как на костыль.

Одежда — лишь внешний символ.

Что происходит внутри скуфа?

Скрытые желания и конфликты.

Скуф может демонстрировать внутренние противоречия, которые отражают его подавленные желания или страхи.

Представим себе скуфа по имени С. Он работает в офисе, где проводит дни за рутинными задачами и однообразной работой. Несмотря на то что С. выглядит внешне удовлетворенным своей жизнью, на самом деле его терзают скрытые желания: он мечтает путешествовать по миру, но не может решиться изменить свою жизнь.

Каждый вечер он приходит домой и включает телевизор, чтобы отвлечься от своих мыслей. В глубине души его мучает страх перед неизвестностью: что, если он не сможет добиться успеха в путешествиях? Или что, если его друзья и семья не поймут его выбор?

Эти страхи приводят к внутреннему конфликту: он хочет следовать своим мечтам, но одновременно боится последствий. С. часто говорит своим друзьям, что «жизнь в офисе — это нормально», и что «не всем суждено быть путешественниками».

На самом деле, он просто пытается оправдать свое нежелание сделать шаг в сторону своих истинных желаний. Таким образом, его скрытые желания и страхи создают внутреннее напряжение, которое он старается игнорировать, оставаясь в зоне комфорта скуфа.

Поведение скуфа может быть результатом использования защитных механизмов, таких как проекция или рационализация.

Рассмотрим скуфа по имени И. Он работает в крупной компании, но постоянно недоволен своей карьерой. Вместо того чтобы искать новые возможности или развивать свои навыки, он часто говорит друзьям, что «все вокруг — некомпетентные люди», и что именно из-за них он не может продвигаться по службе.

Это явный пример проекции: И. проецирует свои собственные страхи и неуверенность на окружающих, чтобы избежать неприятных размышлений о собственных недостатках. Когда его коллеги получают повышения, И. убеждает себя, что они просто «подлизались» к начальству или повезло.

Он рационализирует свои неудачи, утверждая, что не хочет идти по головам и что для него важнее оставаться честным, чем достигать успеха любыми способами. Эти защитные механизмы помогают И. избежать чувства вины и страха перед переменами.

Вместо того чтобы признать, что он сам может быть причиной своей стагнации, он выбирает обвинять других и оправдываться, тем самым защищая себя от внутреннего конфликта и тревоги.

Тип привязанности.

Взаимоотношения скуфа с другими людьми могут указывать на его стиль привязанности, который формировался в детстве.

Представим себе скуфа по имени А. С детства он рос в семье, где его родители часто критиковали и редко проявляли тепло. Из-за этого у него сформировался избегающий стиль привязанности.

Взрослея, А. научился держать эмоции под контролем и избегать близости с другими людьми, считая, что не стоит полагаться на кого-то, чтобы не испытать боль от разочарования.

В его личных отношениях это проявляется следующим образом: когда его партнерша пытается обсудить чувства или планы на будущее, А. начинает отстраняться.

Он предпочитает уходить в себя, избегая открытых разговоров о своих эмоциях. Обычно он говорит что-то вроде: «Не переживай, все будет хорошо», и пытается переключиться на более «безопасные» темы, такие как работа или хобби.

Это поведение часто вызывает недоумение у его партнерши, которая чувствует, что А. не хочет открываться и делиться своими переживаниями.

В результате они часто ссорятся, а А., в свою очередь, считает, что его отношения не стоят усилий, и снова уходит в себя.

Таким образом, стиль привязанности А., сформированный в детстве, влияет на его взаимодействие с людьми, создавая барьеры для близости и эмоциональной связи.

Тип личности.

Если рассматривать скуфа через призму типологии личности, можно предположить, что он может принадлежать к более интровертным типам, возможно, с чертами невротизма, если его поведение нередко связано с тревожностью или неуверенностью.

Однако полное понимание его личности требует более глубокого анализа, включая контекст его действий и взаимодействий с другими персонажами.

Скуфы могут проявлять такие черты, как низкая самооценка, избегание социальных взаимодействий и определенная степень апатии.

Это может быть связано с чувством безысходности и отсутствием мотивации для изменений.

Скуфы, как правило, могут иметь пессимистичное восприятие жизни и убеждение, что их положение не изменится.

Это может приводить к избеганию ответственности и нездоровым способам справляться со стрессом, таким как чрезмерное употребление алкоголя или зависимость от игр.

Важно учитывать влияние социального окружения и экономической ситуации. Многие из этих мужчин могут испытывать давление со стороны общества и среды, что усугубляет их состояние.

Скуфы могут использовать защитные механизмы, такие как рационализация (объяснение своего образа жизни как нормального) или отрицание (неосознание проблем со здоровьем и социальной адаптацией).

Сравним скуфа и застревающий тип личности.

Оба типа могут демонстрировать низкую мотивацию к изменению своей жизни. Скуфы часто проводят время в безделье, а застревающие личности могут испытывать трудности в принятии решений и действии.

Скуфы могут избегать ответственности и не прилагать усилий для улучшения своей жизни, что также характерно для застревающих личностей, которые могут не желать брать на себя обязательства или сталкиваться с проблемами.

Оба типа могут иметь пессимистичное мировосприятие и чувство безысходности. Это может приводить к тому, что они не видят возможности для изменений в своей жизни.

Скуфы могут иметь привычки, такие как чрезмерное употребление алкоголя или зависимость от видеоигр, что также может наблюдаться у застревающих личностей, которые могут застревать в неэффективных паттернах поведения.

Оба типа могут испытывать трудности в социальных взаимодействиях и иметь ограниченный круг общения, что может способствовать их чувству одиночества и изоляции.

Однако важно отметить, что не все скуфы являются застревающими личностями, и не все застревающие личности могут соответствовать образу Скуфа.

Эти категории могут пересекаться, но каждая из них имеет свои уникальные характеристики и контексты.

Защитные механизмы скуфа.

Скуф может использовать защитные механизмы, такие как рационализация и отрицание.

Рационализация позволяет ему объяснять свое текущее состояние как нормальное, а отрицание может проявляться в нежелании признавать свои проблемы или недостатки. Жизненные обстоятельства и неудачи могут вызывать у него тревогу и страх. Чтобы защитить себя от этих негативных эмоций, он может предпочесть оставаться в привычной зоне комфорта, даже если она не приносит удовлетворения.

Скуф может иметь низкую самооценку и не верить в свои способности изменить свою жизнь.

Это убеждение может подталкивать его к убеждению, что изменения невозможны или не стоят усилий. Если Скуф живет в окружении, где подобный образ жизни считается нормой, это может укреплять его веру в то, что его жизнь хороша и не требует изменений.

Социальные нормы и ожидания могут влиять на его восприятие.

Скуф может стремиться избегать стресса и беспокойства, связанного с изменениями.

Привычные занятия, такие как просмотр телевизора или игра в компьютерные игры, могут служить способом уйти от реальности и справиться с внутренними конфликтами.

Воспитание и предыдущий опыт могут формировать его убеждения о том, что жизнь должна быть устроена именно так.

Если он рос в условиях, где подобное отношение к жизни было нормой, это может влиять на его восприятие.

Совокупность этих факторов может создавать у скуфа иллюзию, что его жизнь является нормальной и удовлетворительной, даже если на самом деле она не соответствует его внутренним желаниям и потребностям. Выделю самое главное: всё или почти всё выше перечисленное скуф отрицает.

Почему скуф не будет цитировать «фильмы Тарковского или Феллини»?

Да потому, что и во времена своей молодости от точно так же был закрыт от мира и от самого себя.

Он и тогда «не старался жить».

Просто «по молодости» такая закрытость была менее заметной, она прикрывалась какими-то надеждами, фантазиями, которые так и не стали реальностью.

Его внутреннего «контейнера» изначально хватало только «на анекдоты», которые однажды произвели на него впечатление, и он так и застрял в тех ощущениях, которые формально можно загрузить в рамки «раньше небо было голубее».

Ностальгия, которая ВМЕСТО чувств, — верный спутник скуфа.

Ностальгия скуфа может рассматриваться как защитный механизм, который помогает ему справиться с подавленными эмоциями и неудовлетворенными желаниями.

Вместо того чтобы сталкиваться с реальными чувствами — страхом, грустью или разочарованием — скуф выбирает погружаться в ностальгические воспоминания, которые создают иллюзию эмоционального комфорта.

Это «щемящее» ощущение, о котором идет речь, часто связано не с реальными моментами счастья из прошлого, а с потерянными возможностями и несбывшимися мечтами.

В молодости скуф мог мечтать. Не важно — о чем, важно, что МОГ мечтать.

Но с течением времени, столкнувшись с реальностью взрослой жизни, он погрузился в рутину и забыл о своих желаниях.

Такая ностальгия является проявлением неосознанной тоски по утраченной части себя.

Она служит как бы «красной тряпкой», отвлекающей внимание от глубоких внутренних конфликтов и страхов — страха перед старением, неудачами или отсутствием смысла жизни.

Ностальгия становится средством, позволяющим скуфу избежать конфронтации с теми чувствами, которые он не может или не хочет испытывать.

В конечном итоге, эта форма ностальгии показывает, что скуф живет не настоящим, а в мире фантазий. Но не фантазий о будущем или настоящем, а фантазий, в которых он остается молодым и полным надежд.

Это создает порочный круг: чем больше он погружается в воспоминания, тем меньше у него мотивации действовать в настоящем.

Конечно, можно наблюдать скуфов гораздо более молодого возраста.

Такие скуфы могут проявлять аналогичные защитные механизмы, как и их более зрелые сверстники, хотя формирование их идентичности и восприятия реальности происходит в иной культурной и социальной среде.

Молодые скуфы могут сталкиваться с чувством отчуждения и несоответствия уже в подростковом возрасте.

В условиях современных реалий, когда давление социальных сетей и ожидания окружающих могут быть особенно сильными, они могут начать избегать реальных переживаний и эмоций.

Вместо этого они могут опираться на внешние элементы — модные тренды, мемы, фразы из популярных сериалов, кибер-культуру — как способ компенсировать внутреннюю пустоту.

Ностальгия более молодого скуфа может быть направлена не на прошлое, а на идеализированные образы молодости, которые он не успел (или не может) реализовать, или на представления о жизни, которые он унаследовал от предыдущих поколений.

Таким образом, механизмы ностальгии и защитные стратегии могут проявляться в разных возрастах, но суть остается неизменной: это попытка избежать столкновения с реальностью, которая не соответствует внутренним ожиданиям и мечтам.

Независимо от возраста, скуфы могут оставаться в плену своих фантазий, выбирая как опору лишь те элементы, которые когда-то вызывали у них хоть какие-то живые чувства, и таким образом продолжая избегать более глубоких, подлинных переживаний.

КНИГУ ОБ ИНФАНТИЛИЗМЕ, А ТАКЖЕ КНИГУ О ЗАСТРЕВАЮЩЕМ ТИПЕ ЛИЧНОСТИ можно купить здесь

Запись на консультации (любой город, 18+).

С уважением, Нечаева Е.А.