ПОЧЕМУ БЕСПОЛЕЗНО БИТЬ РЕБЁНКА?

(18+) В заголовке, безусловно, есть провокация, но и попытка обращения к тому Рациональному, которое (возможно) еще осталось в некоторых Взрослых.

Поводом для написания этой статьи стала публикация в одном из местных СМИ. Это была любительская видео-запись уличного инцидента.

Публиковать ее здесь я не стану, так как с учетом активных обсуждений инцидента, он (инцидент) вышел за рамки самого себя. Перефраз из фильма «Безымянная звезда» (реж.М.Козаков, 1978): «Вы сейчас не Женщина, сейчас вы — Аргумент».

Примерно так...

Молодой отец шел по улице с дочкой, которой на вид около 5-6 лет, скорее дошкольницей. В какой-то момент дочка закапризничала, отец подставил ей «подножку» (видимо, «пошутил»), та запнулась и в ответ пнула (или попыталась пнуть) отца. Отец остановился и стал что-то «внушать» дочке (кричал на нее), «слово за слово, дело до рук дошло», он ударил ее по лицу (в точки зрения взрослого «легонько»). Она заплакала, произошла некая словесная перепалка. Девочка решила «помириться» и плотно прильнула к отцу, обняв его фигуру обеими руками и уткнувшись лицом ему в живот. Так они чуть-чуть постояли и пошли дальше. Будто ничего не произошло («обычное дело»).

Так вот, сейчас разговор не про этот конкретный инцидент, а про Аргументы в Целом.

Разумеется, в обсуждениях было много граждан, которые оправдывали поступок отца, обвиняли во всех грехах автора видео (случайного свидетеля), называя поведение отца «воспитанием»: «Про какое избиение идёт речь? Мы же не знаем — что было до этого, может девочка заслуженно «получила»? Да и не бил он её! Так... дал затрещину. Он ее просто воспитывает! Это называется — авторитет в семье, он — нормальный батя!».

Как в публикациях, в которых есть аббревиатура «ЛГБТ», в комментариях (каждый раз) происходит «перепись» латентных гомосексуалистов, так и в темах о насилии в отношении детей происходит «перепись» тех, кто оправдывает насилие в отношении детей.

И кто же эти Кто?

1. Те, кто сам имеет подобный детский опыт. Те, в родительской семье которых какое-либо насилие* было нормой.

*Здесь и далее под насилием понимаем: физическое воздействие со стороны взрослого в отношении ребенка (в любой форме и степени проявления) и так называемое «психологическое»/ «эмоциональное» – окрики, ор, манипуляции и подобное.

Дети из таких семей выросли и оправдали своих родителей-насильников: «...А потом я повзрослел и понял, что мой батя, лупивший меня армейским ремнем, был прав», «Ну и что мать меня била по затылку. Она же «за дело» меня била!» и прочее.

В данном случае родительские фигуры настолько идеализированы, недосягаемы, неосваиваемы, что уже выросшему ребенку невозможно дать оценку поступкам своих родителей.

«Родители — это святое». Здесь понимать, как Непререкаемое, Идеальное даже в своей (преступной) Неидеальности, а значит — Неживое, с которым так и не удалось рассоединиться, то есть не удалось реально вырасти/повзрослеть.

Интроект родителя-насильника навсегда остается в таком взрослом, постепенно и подло разрушая жизнь. В таком случае интроект рулит взрослым, он остается «главным» навсегда.

2. Те, кто попросту боится «спалиться», будучи пойманным в момент насилия над собственными детьми.

Сегодня уже «чуть больше» боятся «опеки», «ювенальщиков», боятся огласки, публичности, «вмешательства в личную жизнь» и наказания.

То есть проецируют, примеряют на себя ситуацию («Шел я по улице, треснул ребенка по башке. Это сняли на видео прохожие. Пошла волна общественного обсуждения/осуждения. У меня отберут ребенка...» и так далее.

Чтобы этого ужаса не произошло, надо срочно оправдать другого взрослого-насильника.

И в таких страхах нет ничего «про Ребенка».

Есть лишь собственные страхи, нет, не про свои поступки, а про страх наказания, общественного порицания, «нервотрёпки» в ответ на казалось бы «банальность» (воспитание в форме подзатыльника).

Надо ли говорить, что участники обеих групп — это одни и те же люди.

Вывод здесь такой, который вы, уважаемый читатель, надеюсь, уже сделали: ни в первом, ни во втором случае Ребенка, как такового, просто нет, он не присутствует ни в первой группе, ни во второй.

В обоих группах есть только Родитель, его интересы и страхи.

Скажем так: в первой группе находятся те, в чьих интересах вечно сохранять, холить и лелеять сомнительный и активный интроект родителя-насильника, во второй те, в чьих интересах «не спалиться».

Ребенок в качестве спарринг-партнера?

Драка на равных — это два боксера, которые бьют друг другу морды на ринге, придерживаясь особых правил. Бьют больно. Но, если спортсмен будет драться вне ринга, у него начнутся серьезные проблемы в спортивной карьере, он перестанет быть спортсменом.

Да и «весовые категории» тоже придуманы не зря. Никому не придет в голову ставить в спарринг спортсменов, вес одного из которых 48 кг, а другого 134 кг.

Даже «очень больно бьющие» спортсмены делают это по правилам, которые нельзя/запрещено нарушать.

У ребенка и Взрослого очень разные физические и моральные возможности. Ребенок по умолчанию находится в глубокой зависимости от Взрослого.

Взрослый лупит Ребенка только и исключительно по «своим» и «сугубо своим» причинам.

В примере, с которого начали, Отец скорее всего оскорбил_ся и обидел_ся на запачканные дочерью штаны (когда та его пнула). Это, конечно, обида «не совместимая с жизнью»: «Какая-то пигалица посмела испачкать мои штаны! Да еще не просто пигалица, а собственная дочь! Она опозорила меня на всю улицу!».

Как видим, и здесь Ребенка нет, есть собственные чувства и амбиции отца.

Вместо того, чтобы «повоспитывать себя», например, разобраться — чем ему так дороги эти штаны, он принимает решение «воспитать» дочь: «Мне стыдно перед прохожими, ты меня унизила, а сейчас я унижу тебя!». Месть.

Насилие (любое) ребенок не может и не воспримет именно, как Воспитание.

В «его голове» и слова-то такого нет — воспитание.

Ребенок воспримет насилие исключительно, как Унижение, Отторжение, Предательство, ввалится в чувства Вины и Стыда и/или затаит глубокую Обиду. И никак иначе.

Поэтому бить ребенка бесполезно, – это, если есть ожидание «воспитательного эффекта» от криков и подзатыльников и т.п. Ребенок «не в курсе», что его в данный момент его «воспитывают».

Поэтому и нужного родителю эффекта не будет.

Если уж родители-насильники так любят думать только о себе, то вот им подсказка...

Ребенок, Родитель которого, будучи молодым да сильным, унизил, отторг, предал и загнал в вину и стыд, вырастет и физически сначала окажется со своим родителем в одной весовой категории, а потом перерастет «категорию», когда Родитель станет старым, дряхлым и постоянно болеющим «капризным ребенком». О последствиях можно пофантазировать...

Есть только один способ Воспитания — личным примером, то есть поступками Взрослого человека.

В данном (в примере выше) и подобных случаях, какой пример подает Взрослый? Лупить — можно, орать — можно.

Вот и всё «воспитание».

Я не работаю с детьми, но работаю с теми взрослыми, которые были детьми... За 13 лет (на сентябрь 2020) практики не припомню ни одного клиента/клиентки, который не рассказал бы хотя бы об одном факте насилия над ним со стороны родителей или других взрослых.

Да, агрессия — неотъемлемая часть жизни. Но дело тут несколько не в этом.

А в том, что в 99 случаях из 100 родители клиента «не помнят того инцидента». Того самого случая, когда насилие с их стороны не только стало «серьезным событием» для ребенка, но и преследующим его в кошмарах всю жизнь.

Рано или поздно настает момент, когда клиент «дозревает» до прямого вопроса своим родителям: «Мама, почему и зачем ты тогда кричала на меня в присутствии моих друзей?», «Папа, ты тогда кинул в мою сторону стулом. Я сильно испугался. Что это было такое?» и так далее, и до бесконечности.

Статистика, конечно, сильно условная, но в целом выглядит примерно так:

– 9,9 из 10 родителей скажут: «Не было такого!» или «Не помню, чтобы я такое сотворил/а!»;

– из этих 9,9 примерно половина добавит: «Не придумывай!» или «Тебе показалось!»;

– 3,5 из 10 родителей засмеются: «Ха-ха-ха! Ты чего — серьёзно сейчас? То была ерунда какая-то!» или «Ха-ха, я не думал/а, что ты это запомнишь! Ты тогда был/а мелким ребенком и запомнить не мог/ла!».

Сколько родителей скажут, например: «Спасибо, что заговорил/а об этом. Тот случай мучает меня всю жизнь. Я хочу объяснить тебе со своей стороны — что тогда произошло и просить у тебя прощения»?

Правильно — ни одного.

Почему так? Потому, что как родителю было наплевать на интересы ребенка, пока родитель был молодым, так ему наплевать тогда, когда он уже пожилой. 

И в свои тридцать лет Родитель навзничь обесценивал Ребенка, и продолжает это делать в свои шестьдесят+, то есть «уничтожает» собственного Ребенка «дважды».

Первый раз во время инцидента Тогда, второй раз сказав Сейчас: «Не помню. Не было. Ты врешь. Ха-ха» — в тот момент, когда выросший ребенок сообщает «Тот инцидент влияет на мою жизнь до сих пор!». Повторю — это только и исключительно про самого Родителя, а вовсе не про Воспитание.

Уважаемые выросшие дети, родители не меняются («что выросло, то выросло»), а вот у вас еще есть возможность поменяться, если не желаете повторить их опыт уже на своих детях.

Итого:

– насилие, как «воспитание» в отношении детей абсолютно бесполезно (это, если не напоминать, что и уголовно наказуемо);

– ребенок вырастет и отомстит либо родителям напрямую, либо отыграется на своих детях;

– родители-насильники не меняются, не нужно ждать от них раскаяния;

– с последствиями насилия можно и нужно работать.

Обращайтесь, если что... (любой город; первая консультация проводится бесплатно).

С уважением, Нечаева Е.А.

Бонус для тех дочитавших, у кого нервы по-крепче.

Ответьте на вопрос — куда было положено утыкаться девочке год назад, когда она была меньше ростом, вот здесь: «Девочка решила «помириться» и плотно прильнула к отцу, обняв его фигуру обеими руками и уткнувшись лицом ему в живот».