4
Хроническая обида как манипулятивная форма защиты
Оглавление
1. Постановка проблемы.
2. Как хроническая обида выглядит со стороны общества.
3. Идеализация близкого человека.
4. Со стороны идеализированного партнера...
5. Проблема для супружеских/ парных отношений.
6. Превращение неосознаваемой хронической обиды в осознанную манипуляцию.
7. Чувства контроля и власти.
8. Особенности и трудности личного психоанализа такого клиента.
9. Позитивная негативная терапевтическая реакция.
10. Самое важное - для хронически обижающегося.
11. Вопросы для самопомощи.
§ В психоаналитической практике нередко встречаются случаи, когда человек, сталкиваясь с конфликтом или напряжением в отношениях, автоматически прибегает к одной и той же эмоциональной реакции — обиде.
Эта защитная реакция кажется естественной и знакомой, но со временем может превратиться в устойчивую стратегию поведения, практически рефлекторную, которая начинает работать не на защиту, а на разрушение самого человека и его связей.
Представьте типичный сценарий: при малейшем недоразумении, даже намёке на несоответствие ожиданиям, человек резко переключается в состояние глубокой внутренней боли.
Эмоциональное переживание становится столь острым и интенсивным, что внешне выглядит как регрессия — взрослый человек вдруг оказывается в состоянии ребёнка, которому больно, страшно и который чувствует себя одиноким перед лицом целого мира.
Слёзы, отчуждение, чувство несправедливости — всё это формирует плотный панцирь вокруг личности, одновременно защищающий и ограничивающий её свободу.
Подобная защита часто формируется ещё в детстве, когда ребёнок, не имея других способов отреагировать на травму или невнимание, осваивает именно обиду как форму протеста и попытку установить контакт.
Со временем эта модель становится единственной доступной, особенно если она оказывалась эффективной — например, вызывала заботу, внимание или чувство контроля над ситуацией.
Таким образом, хроническая обида превращается в психологический инструмент, через который человек управляет близкими, вызывает сочувствие и компенсирует собственное внутреннее беспокойство.
Однако такая стратегия имеет свою цену.
Постоянное ожидание обиды держит человека в состоянии внутреннего напряжения, порождает трудности в коммуникации, разрушает доверие и создаёт замкнутый круг.
Каждый новый контакт потенциально опасен.
Более того, идеализация значимых людей и последующее разочарование усиливают чувство внутренней нестабильности и подтверждают страх — что любовь возможна только в образе, а не в реальности.
Хроническая обида, таким образом, становится не просто реакцией на внешние события, а сложной (хотя и единственной) формой психологической защиты, сочетающей элементы зависимости, контроля и бессознательного самоподдержания.
Она приносит временное облегчение, но в долгосрочной перспективе усиливает изоляцию и снижает качество жизни.
Чтобы начать менять эту паттерн, важно понять, как он возник, почему сохраняется и какие скрытые потребности он обслуживает.
§ В реальной жизни подобные сценарии могут выглядеть почти абсурдно — настолько они не соответствуют внешней ситуации.
Вроде бы ничего особенного не произошло, а человек уже переживает обиду как личную трагедию.
При этом он искренне верит: его снова не поняли, снова обошлись несправедливо, снова ущемили.
Эта постоянная готовность к обиде напоминает внутренний радар, который постоянно сканирует окружающую среду в поисках малейшего повода для боли.
Под этой реакцией часто скрывается глубоко спрятанное и мгновенно отвергаемое чувство зависти.
Это не злорадство и не желание навредить другим — это скорее болезненное ощущение собственной недостаточности, когда кажется, что у других всё лучше, легче, правильнее.
Такая зависть вызывает внутри человека острое разрушительное переживание — чувство собственной ущербности, неполноценности.
Оно невыносимо, потому что ставит под сомнение самоощущение целостной, достойной личности.
И вот здесь возникает ещё один внутренний конфликт: агрессия, порождённая этим переживанием, не может быть направлена во вне.
Раньше — в детстве — такая эмоция могла быть строго запрещена родителями, а теперь она подавляется социальными нормами.
Человек знает: сердиться, обвинять, проявлять гнев — нельзя.
И тогда эта энергия резко меняет направление — она уходит внутрь, принимая форму обиды.
Обида становится социально приемлемым способом выразить боль, разрешённой формой агрессии, прикрытой слезами и жалостью к себе.
Хроническая обида позволяет человеку не сталкиваться напрямую ни с завистью, ни с чувством собственной неполноценности, ни с запрещённой агрессией.
Но одновременно она закрывает ему путь к настоящему контакту, к принятию себя и реального мира.
§ Теперь представим, как хроническая обида выглядит со стороны общества, например, сослуживцев по работе.
Как хроническая обида воспринимается в коллективе сослуживцев?
С точки зрения сослуживцев хроническая обида может выглядеть как необъяснимая, непредсказуемая и часто утомительная реакция на обыденные ситуации.
В коллективе, где большинство взаимодействий строится на чёткой коммуникации, логике и задачах, эмоциональный срыв или длительное молчание из-за «намека» на обиду вызывают недоумение, а со временем — раздражение.
Представьте ситуацию: во время обычного рабочего совещания кто-то предлагает конструктивную критику или просто высказывает другую точку зрения.
Для большинства это часть профессионального диалога.
Но для человека, чья основная защита — обида, это становится воспринимается как личное нападение.
Он резко замыкается, прекращает участие в обсуждении, начинает отстранённо выполнять свои обязанности, демонстрируя при этом внутреннее напряжение или попросту и буквально сбегает (уходит с совещания).
Никто не понимает, что произошло.
Коллеги пытаются прояснить ситуацию, но получают лишь холодный взгляд или короткое «всё нормально», которое явно означает обратное.
С течением времени подобные инциденты начинают формировать стойкий образ в глазах коллектива: человек кажется капризным, сверхчувствительным, «неустойчивым».
Его переживания кажутся несоразмерными ситуации, его реакции — чрезмерными.
Со стороны создаётся впечатление, что он постоянно находится в режиме ожидания удара, будто бы каждый день на работе — это испытание на прочность его самооценки. Важно отметить, что коллеги редко видят за этим боль или страх.
Они не знают о внутренней борьбе, о том, как быстро эмоции меняют направление с внешнего на внутреннее.
Они видят только результат — отстранённость, недовольство, периодическую недоступность для контакта.
И если в семье такая динамика ещё может быть смягчена привязанностью, то на работе она чаще всего вызывает дистанцию и стремление избегать общения.
Хроническая обида в профессиональной среде не только ограничивает самого человека в построении эффективных рабочих связей, но и влияет на его репутацию, карьерные возможности и уровень вовлечённости в команду.
А поскольку рабочая среда редко предполагает глубокое психологическое понимание, человек остаётся один на один со своей болью, усиливая её ещё больше.
§ Идеализация близкого человека
Когда человек склонен к хронической обиде, его внутренний мир построен на постоянном напряжении — он живёт в ожидании угрозы, боли, несправедливости.
Это создаёт глубокую эмоциональную нестабильность, и чтобы хоть как-то компенсировать её, он часто начинает максимально идеализировать близкого человека, например, мужа/ жену.
Такая идеализация становится своего рода психологическим «анестетиком» или даже защитным механизмом от собственной уязвимости.
Почему это происходит?
1. Партнёр становится «последней надеждой».
Человек с хронической обидой часто чувствует себя одиноким внутри.
Он испытывает глубокое разобщение с собой и окружающим миром.
В этой ситуации романтический партнёр может стать символом стабильности, любви и принятия — всего того, чего ему так не хватает.
Он начинает проецировать на него свои самые светлые надежды, ожидания и потребности.
Идеализация позволяет временно уйти от тревоги: если рядом есть «идеальный» человек, значит, можно наконец расслабиться, перестать быть настороже.
Партнёр становится спасением, опорой, источником утешения и подтверждения собственной ценности.
2. Идеализация — способ убежать от реальности.
Реальный человек, со своими слабостями, недостатками и несовершенствами, может ранить, разочаровать, не оправдать ожиданий.
А для человека, чья психика уже находится в состоянии постоянного стресса, это невыносимо.
Поэтому вместо того, чтобы воспринять партнёра как личность, он конструирует образ — идеального другого, который никогда не причинит боль, потому что он не настоящий, а воображаемый.
Таким образом, идеализация становится формой защиты от страха повторной травмы.
Она помогает избегать болезненного осознания: «Я уязвим, и этот человек тоже не совершенен».
3. Обида усиливается разрушением идеала.
Опасность в том, что идеализация неизбежно сталкивается с реальностью.
Как только партнёр совершает какой-то обычный, человеческий поступок (опаздывает, забывает что-то важное, говорит резко), образ идеального человека начинает рушиться.
И вот тут-то и возникает мощная реакция обиды — она не просто эмоциональная, она защитная.
Обида становится способом выразить разочарование, но при этом не признавать собственную уязвимость.
Внутри это звучит примерно так: «Я дал(а) тебе шанс быть моей опорой, я видел(а) в тебе идеал, а ты меня предал(а). Значит, я снова один(а). И я этого знал(а)!!».
Эта динамика может повторяться снова и снова:
⇒ идеализация ⇒ разочарование ⇒ обида ⇒ отдаление ⇒ заторможенный «отдых» ⇒ возврат к идеализации ⇐
4. Идеализация и обида — два полюса одной зависимости.
Такая паттерновая связь между идеализацией и последующей обидой часто указывает на зависимый тип привязанности.
Человек черпает чувство безопасности из одного источника — любимого человека, но при этом не умеет сохранять это чувство, когда отношения становятся более реальными и менее идеальными.
Кроме того, такие люди часто имеют низкую самооценку, поэтому им сложно поверить, что их могут любить настоящими, со всеми недостатками.
Они ждут безупречной любви, но сами не готовы принять свою и чужую несовершенность.
Отсюда и обида — как ответ на то, что любимый человек не соответствует созданному идеалу.
Хроническая обида и идеализация партнёра — это два взаимосвязанных механизма, которые защищают уязвимого человека от ещё большей боли.
Но вместо того чтобы помочь ему найти устойчивую любовь и близость, они создают замкнутый круг: ожидание идеала — разрушение образа — обида — новые попытки найти «настоящего» человека.
Но ужасной проблемой становится то, что «нового» идеального человека нет, ведь партнер (муж/ жена) тот же самый.
Этот цикл трудно разорвать без осознания собственных защитных паттернов, без работы с внутренними установками и, конечно, без понимания того, что любовь — это не спасение, а возможность быть собой, с ошибками, слабостями и возможностью быть принятым.
§ Что происходит со стороны того партнера, которого идеализировал «хронический обижающийся»
Когда один человек в паре склонен к хронической обиде и идеализации партнёра, это создаёт не только внутреннее напряжение у него самого, но и мощное эмоциональное давление на того, кого он идеализирует.
Партнёр оказывается в сложной, часто непонятной и малозаметной извне ситуации — он становится объектом проекций, ожиданий и скрытых требований, которые невозможно оправдать, потому что они не реалистичны.
Что происходит со стороны партнёра:
1. Он чувствует давление быть «идеальным».
Партнёр постепенно начинает ощущать, что любовь к нему зависит от его способности соответствовать образу, который ему приписывают.
Он должен быть всегда понимающим, поддерживающим, внимательным, терпеливым, угадывать настроение, никогда не разочаровывать.
Это создает постоянное внутреннее напряжение: «Если я сделаю что-то не так — меня перестанут любить?».
Он может начать бояться мелких бытовых конфликтов или даже выражения собственного мнения, потому что знает: за этим последует глубокая обида, которая будет казаться ему чрезмерной, но при этом болезненной для другого.
2. У него развивается чувство вины и ответственности.
Из-за частых реакций обиды партнёр начинает воспринимать себя как «виновника» эмоционального состояния любимого человека.
Он видит его боль, слышит тон голоса, наблюдает за замкнутостью — и не может не реагировать.
Но поскольку причина обиды не в нём, а во внутреннем мире другого человека, он сталкивается с невозможностью исправить ситуацию.
Это вызывает чувство беспомощности и вины: «Я опять его/е обидел(а)… Я плохой(ая)… Почему я не могу быть лучше?..».
Со временем такие мысли могут привести к выгоранию, раздражению и даже к желанию уйти из отношений, чтобы прекратить постоянное чувство ответственности за чужую боль.
3. Формируется страх конфликта.
Поскольку любое недопонимание или разногласие может спровоцировать резкую и интенсивную реакцию обиды, партнёр начинает избегать открытых конфликтов.
Он предпочитает соглашаться, уступать, подстраиваться — даже если внутри он не согласен.
Это создаёт накопление собственных обид, раздражения и усталости.
Вместо здорового диалога возникает паттерн: один постоянно обижается, другой — постоянно уступает.
Такие отношения становятся односторонними, где один получает эмоциональный отклик, а второй — лишён права на собственные чувства.
4. Разрушается возможность настоящей близости.
Настоящая близость возможна только тогда, когда оба партнёра чувствуют безопасность быть собой — со своими слабостями, ошибками, эмоциями.
Но в ситуации, где один идеализирует, а другой постоянно должен соответствовать этому идеалу, эта возможность исчезает.
Партнёр не чувствует, что его принимают настоящего, а значит, начинает терять связь с собой и с отношениями.
Со временем возникает внутреннее отчуждение: «Я живу рядом с человеком, который меня любит, но не знает меня по-настоящему. Он любит кого-то другого — того, кем я не являюсь».
Эта дистанция становится всё больше, пока в какой-то момент не превращается в полное эмоциональное отдаление.
5. Может возникнуть чувство эмоционального истощения.
Постоянная необходимость контролировать свои слова и действия, чтобы не спровоцировать очередную волну обиды, рано или поздно приводит к усталости.
Партнёр начинает чувствовать, что находится в состоянии постоянной готовности к «пожаротушению» — стоит сделать шаг не туда, и снова начинается эмоциональная буря.
Это выматывает, снижает уровень удовлетворённости отношениями и может стать причиной отстранённости, холодности или даже невербального саботажа связи.
То, что начиналось как стремление к глубокой близости, со временем может превратиться в эмоциональное поле постоянного напряжения.
Партнёр, которого идеализируют, оказывается в роли «спасителя», которому нельзя быть человеком — можно быть только идеалом.
А когда идеал не выдерживает жизни, начинаются обиды, которые ещё больше усиливают разрыв.
В таких ситуациях важно осознать:
— Обида — это не просто эмоция, это защитный механизм, который маскирует гораздо более глубокую уязвимость.
— Обида в таких отношениях может быть не только единственной реакцией защиты, но и средством манипуляции (подробнее - далее).
— Идеализация — это не любовь, это проекция, которую нужно научиться отличать от реального восприятия другого человека.
— Близость возможна только тогда, когда оба партнёра могут быть собой, без страха быть отвергнутыми за свою человеческую ограниченность.
И если один из партнёров не готов работать над собой, осознавать свои защитные паттерны и учиться новым формам взаимодействия, то отношения рискуют превратиться в замкнутый круг боли, где каждый страдает по-своему, но никто не может выйти.
§ В чем проблема для супружеских/ парных отношений?
Ужасной и парадоксальной проблемой становится то, что «нового» идеального человека попросту не существует.
Партнёр остаётся тем же самым человеком — со своими привычками, особенностями характера, слабостями и ограниченностью.
Он не меняется кардинально от того, что на него возлагаются новые надежды или проекции.
И вот здесь начинается внутренний кризис: ожидания сталкиваются с реальностью, а разочарование — с защитной реакцией в форме хронической и бесконечно повторяющейся обиды.
Человек с хронической обидой часто не осознаёт, что его идеализация направлена не на партнёра как личность, а на собственный внутренний образ — тот самый «идеальный объект», который должен был бы спасти его от одиночества, страха и неполноценности.
Но как только этот образ сталкивается с жизнью, где партнёр говорит грубовато, забывает важную дату, устал и не хочет говорить о чувствах — происходит внутренний эмоциональный взрыв.
Обида вырастает мгновенно, будто это не просто реакция на ситуацию, а разрушение целой системы защиты.
И тогда возникает вопрос: если этот человек не идеален, то почему он рядом?
Почему я выбрала/выбрал именно его/её?
Почему я снова чувствую себя одиноким(ой), брошенным(ой), недолюбленным(ой)?
Эти вопросы не рациональны, они болезненно эмоциональны, и вместо того чтобы начать диалог с собой и с партнёром, человек возвращается к старому механизму — обиде.
Она становится способом наказать другого за то, что он не оправдал ожиданий, хотя изначально эти ожидания были заведомо нереалистичными.
Но ведь партнёр — всё тот же человек, которого когда-то выбрали.
Не волшебник, не спаситель, не вечная опора, а обычный, живой человек, со своей историей, травмами, страхами и ограниченностью.
Проблема не в нём — она в том, что на него возложили функцию, которую никто не может выполнять: быть источником безусловного принятия, компенсации всех ран прошлого, гарантом стабильности и любви разом.
В результате круг замыкается:
— снова идеализирую → — снова сталкиваюсь с реальностью → — снова обижаюсь → — снова пытаюсь найти спасения в этом же человеке, потому что других «кандидатов» нет.
Эта цикличность порождает чувство тупика, бессилия, разочарования в себе и в отношениях.
Чем дольше человек остаётся в этом цикле, тем больше он укрепляет веру в собственную неполноценность: «Если даже он меня не понимает, значит, я совсем один(ока)».
А партнёр, в свою очередь, чувствует себя обвиняемым, непонятым, недооценённым — и тоже начинает отдаляться.
Так хроническая обида и идеализация разрушают самые основы доверия и близости.
Потому что любовь — это не про идеал.
Любовь — это про возможность быть собой.
А для этого нужно перестать ждать от другого человека невозможного — и начать смотреть на него глазами, в которых он — уже достаточно хорош.
§ Как по-началу неосознаваемая хроническая обида превращается в осознанную манипуляцию?
Обида в отношениях часто начинается как неосознанная защитная реакция — механизм, с помощью которого человек пытается справиться с внутренней болью, разочарованием или уязвимостью.
Но со временем, особенно если такая реакция оказывается эффективной в достижении определённых целей (например, привлечения внимания, вызова заботы или извинений), она может постепенно перерастать в осознанную манипуляцию.
Как происходит этот переход?
1. Неосознанная обида: защита от боли.
На первом этапе обида возникает спонтанно и почти автоматически.
Человек не контролирует её, он буквально «проваливается» в эмоциональное состояние, где чувствует себя жертвой.
Это может быть связано с травмами прошлого, низкой самооценкой, страхом брошенности или глубокой потребностью в принятии.
В таких случаях обида выступает как защита от более болезненных переживаний, таких как:
- зависть,
- чувство собственной неполноценности,
- страх потерять любовь,
- гнев на самого себя или на партнёра.
Поскольку эти эмоции слишком тяжелы для переживания, психика заменяет их на обиду — более социально приемлемую и менее угрожающую форму выражения страдания.
2. Эффективность обиды как способ воздействия.
Если в ответ на обиду партнёр:
- старается угодить,
- приносит извинения,
- проявляет больше внимания,
- меняет своё поведение,
…то это закрепляет в сознании человека мысль: «Когда я обижаюсь, мне становится лучше. Меня слышат. Меня понимают. Меня ценят».
Так обида начинает работать как инструмент влияния на другого.
Она становится способом получить внимание, поддержку, компенсацию за внутреннюю нехватку.
При этом сам человек ещё долго может считать, что его обида — просто результат "сильных чувств" или "обидчивой натуры", а не форма управления отношениями.
3. Осознание механизма: от защиты к манипуляции.
Со временем, особенно если человек сталкивается с критикой, попытками партнёра объяснить, что его реакции кажутся чрезмерными, или если он сам замечает, что обида помогает ему получать нужный результат, начинается процесс осознания.
Он может начать замечать:
- что обида возникает не всегда, а только тогда, когда хочет чего-то добиться;
- что он может «продлевать» обиду даже после того, как боль уже прошла;
- что его молчание или холодность заставляют партнёра испытывать вину и стремиться «искупить вину».
Именно в этот момент обида может стать осознанным инструментом давления.
Человек уже не просто реагирует на ситуацию — он использует обиду как способ контроля, чтобы:
- заставить партнёра изменить поведение,
- показать, что он «виноват»,
- вызвать чувство вины,
- вернуть себе ощущение силы и значимости.
4. Как работает манипулятивная обида?
Манипулятивная обида может проявляться в разных формах:
- Молчание и отстранённость: вместо прямого высказывания недовольства, человек демонстративно замыкается, делает паузы в общении, не отвечает на вопросы.
- Намёки и полунамёки: фразы вроде: «Я, конечно, никому ничего не говорю, но…», «Мне всё равно, ты же всё равно меня не услышишь...» — вызывают у партнёра чувство вины без конкретного конфликта.
- Драматизация и акцент на своей жертвенности: человек подчеркивает, сколько он терпит, сколько жертвует, как много он чувствует, чтобы сделать партнёра «виновником» его боли.
- Продление состояния обиды: даже когда ситуация исчерпана, человек продолжает сохранять напряжение, не принимает извинения, держится за обиду, чтобы поддерживать психологическое давление.
5. Почему обида так эффективна как манипуляция?
Обида эффективна потому, что:
- она вызывает чувство вины у партнёра, даже если он не сделал ничего плохого
(напомню базовое — человек, который вызывает в другом чувство вины, на самом деле желает получить власть/ контроль над другим;
в данном случае — если нужно получить власть, значит другой воспринимается как «неподконтрольный», что логично — ведь Идеал по умолчанию не может быть подконтрольным, и на данном месте образуется очередной замкнутый круг — подробнее — далее);
- она создаёт эмоциональное напряжение, которое требует разрешения;
- она маскируется под слабость и уязвимость, поэтому сложно противостоять ей без чувства, что ты «давишь» на другого.
Таким образом, человек, использующий обиду как манипуляцию, может казаться мягким и ранимым, но на деле — он управляет эмоциональным пространством отношений, создавая правила игры, которые выгодны именно ему.
Почему это опасно?
Переход от неосознанной обиды к осознанной манипуляции — опасный процесс, потому что:
- он подрывает доверие в отношениях;
- он превращает эмоциональную близость в игру власти;
- он замораживает развитие личности: вместо того чтобы учиться здоровому выражению чувств и решению конфликтов, человек остаётся на уровне детской модели поведения — «если я буду страдать, меня пожалеют»;
- он вызывает выгорание у партнёра, который рано или поздно начинает чувствовать себя истощённым и одиноким, даже находясь рядом.
Обида начинается как защита, но при регулярном использовании и положительном подкреплении может превратиться в манипулятивный инструмент, направленный на управление эмоциональным состоянием другого человека.
Сначала это происходит неосознанно, но со временем человек может начать использовать обиду намеренно — чтобы получить внимание, вызвать вину, установить контроль.
Чтобы остановить этот процесс, важно:
- научиться отличать настоящую обиду от стратегического поведения;
- развивать навыки прямой, открытой коммуникации;
- осознать, что любовь не должна строиться на чувстве вины.
Только через честность с собой и другими можно выйти за пределы манипуляций и построить действительно зрелые и близкие отношения.
§ Зачем хроническому обижающемуся чувство контроля/ власти?
Хроническая обида вызывает чувство вины у партнёра, даже если он не сделал ничего плохого.
Напомню базовое:
чувство вины — это эмоциональный инструмент, который используется для установления власти или контроля над другим человеком.
Когда один человек намеренно или неосознанно вызывает у другого чувство вины, он тем самым пытается вернуть себе ощущение силы и стабильности в ситуации, которая кажется ему угрожающей или вышедшей из-под контроля.
В контексте отношений с хронически обиженным человеком, чувство вины становится способом «поставить» партнёра в положение должника — молчаливого, ответственного за чужую боль.
Это позволяет временно восстановить внутреннее равновесие: «Теперь он знает, что виноват. Теперь он будет заботиться обо мне, компенсировать то, чего я лишился(ась)».
Но этот механизм работает только потому, что внутри человека глубоко укоренилось ощущение своей уязвимости и бессилия.
И вот здесь возникает важная психологическая динамика: если человек стремится получить контроль над другим, значит, он воспринимает его как неподконтрольного.
То есть, партнёр существует вне его власти — а это противоречит самой природе идеализированного образа, на который он проецировал свои самые высокие ожидания.
Ведь Идеал по определению должен быть гармоничным, поддерживающим, подстраивающимся к моим потребностям.
А раз он этого не делает — значит, он не идеален.
А значит, он просто человек.
А человек может ошибаться, может уставать, может быть раздражённым — и это уже не тот объект, который можно идеализировать.
Это порождает очередной замкнутый круг: чем больше человек пытается через обиду и чувство вины вернуть себе контроль, тем больше он сталкивается с реальностью — партнёр не идеален, он не всегда понимает, не всегда отвечает так, как хочется.
Чем больше разрушается образ идеального другого, тем сильнее становится обида, тем чаще она повторяется, тем более зависимость от этой защиты становится.
Таким образом, попытка взять контроль через чувство вины не только не приводит к желаемому результату, но ещё глубже погружает человека в ощущение собственной беспомощности — ведь контролировать другого невозможно, особенно когда он не соответствует тому идеальному образу, который был создан в воображении.
А значит, цикл продолжается: идеализация — разочарование — обида — чувство вины у партнёра — временная иллюзия контроля — новое разочарование…
§ В чем особенности и трудности психоаналитической работы с человеком, являющимся носителем «хронической обиды»?
Работа психоаналитика с человеком, склонным к хронической обидчивости, представляет собой одну из самых сложных и деликатных задач в терапевтической практике.
Это связано не только с внутренней структурой личности клиента, но и с тем, как строится сам процесс аналитического взаимодействия — а именно, через перенос.
Что такое перенос?
Перенос — это ключевое понятие психоанализа, означающее перенесение чувств, установок, ожиданий и отношений, изначально связанных с важными фигурами прошлого (чаще всего родителями), на современного значимого другого — в данном случае на фигуру психоаналитика.
Перенос — это не просто «проекция», это живое эмоциональное переживание, которое клиент испытывает здесь и сейчас по отношению к аналитику.
Именно через перенос становится возможным проработка бессознательных конфликтов — ведь они воспроизводятся в отношениях с аналитиком, становясь доступными для наблюдения, анализа и осознания.
Но если клиент склонен к хронической обиде, то перенос принимает форму повторяющегося паттерна: обида как основная форма реагирования на любую напряженность или непонимание.
И этот паттерн неминуемо повторяется и в отношениях с аналитиком.
Почему это особенно сложно?
1. Обида становится единственной формой выражения боли.
У такого клиента часто отсутствуют более зрелые способы выражать свои чувства — гнев, разочарование, тревога, уязвимость.
Обида выступает как универсальный (потому, что он единственный) защитный механизм, который позволяет одновременно:
- сохранить дистанцию,
- выразить боль без риска быть услышанным,
- вызвать чувство вины у другого.
В терапии это проявляется в том, что при малейшем недопонимании, даже при банальном опоздании аналитика на сеанс, клиент может уйти в глубокое молчание, демонстративную холодность или прямо сказать: «Вы меня не понимаете», «Я чувствую себя неважно, но вы мне не помогаете» и т.п.
Такие высказывания часто сопровождаются слезами, ставя фигуру психоаналитика в нелепую позицию (которая и требуется клиенту).
2. Аналитик становится объектом идеализации и последующего разочарования.
Как мы уже обсуждали ранее, хронически обиженные люди часто склонны к идеализации значимых других.
В начале терапии аналитик может стать объектом такой идеализации — он воспринимается как тот самый «понимающий», «спаситель», который, наконец, сможет разобраться в их боли, принять полностью и никогда не разочаровать.
Но стоит аналитику сделать интерпретацию, которая не совпадает с ожиданиями клиента, или не ответить так, как хотелось бы — идеал начинает рушиться.
И тогда на его место приходит обида.
Клиент обижается на аналитика за то, что он не соответствует созданному образу идеального другого.
При том, одновременно, такой клиент не осознает, что идеализирует фигуру психоаналитика.
Чтобы не признаваться самому себе в идеализации фигуры психоаналитика, он может прибегнуть к обесцениванию и фигуры психоаналитика, и метода в целом.
Это делает терапию крайне хрупкой: вместо того чтобы работать с содержанием переживания, аналитик вынужден постоянно возвращаться к работе с формой реакции, объясняя, что его роль не в том, чтобы быть идеальным, а в том, чтобы быть настоящим.
3. Терапевтический альянс легко разрушается.
Одним из главных условий успешной терапии является стабильный терапевтический альянс — доверие, сотрудничество, общая цель.
Но когда клиент регулярно уходит в обиду, этот альянс оказывается под угрозой.
Обида может длиться неделями, месяцами и даже годами, иногда клиент прибегает к «осторожному» шантажу (угрозы прерывания терапии), «забывает» оплачивать сессии, постоянно опаздывает на сессии, отрицая наличие сопротивления.
Аналитик же оказывается в роли "виновного", что бы он ни сделал и чего он не сделал бы («плохо» в любом варианте).
Такие ситуации требуют огромной выдержки, терпения и внимания к контрпереносу со стороны самого аналитика.
4. Практически невозможно работать с интерпретацией.
Классический психоанализ строится на интерпретации бессознательного материала.
Однако клиент, находящийся в состоянии обиды, часто не способен услышать и принять интерпретацию.
Он воспринимает её как ещё одно подтверждение своей правоты: «Вот, опять вы меня не понимаете!».
Поэтому попытки аналитика предложить новое прочтение ситуации могут быть восприняты как ещё одна обида, ещё один повод отдалиться.
Таким образом, обида становится барьером между клиентом и его собственным бессознательным материалом.
Хроническая обида — это не просто «каприз» или «слабость характера». Это глубоко укоренившаяся защита, которая возникла как ответ на травму, недостаток принятия, отсутствие зеркального отклика в детстве.
Она помогала человеку выжить психологически, но теперь мешает ему жить полноценной жизнью.
Работа с хронически обиженным клиентом — это работа с повторением, с проекцией, с идеализацией и разрушением объекта, с чувством вины, со страхом быть непринятым.
Клиент переносит на аналитика те же самые ожидания, разочарования и защитные механизмы, которые формировали его жизнь вне кабинета.
Именно поэтому такая терапия — сложная, но чрезвычайно значимая.
Потому что если клиент сможет прожить в отношениях с аналитиком ту же динамику, что и в жизни, но при этом получить другой, более здоровый опыт отклика — это станет началом настоящего изменения.
§ Почему НТР (негативная терапевтическая реакция) — тоже результат?
Прерывание терапии со стороны клиента, особенно в случаях хронической обидчивости, часто не является случайным или просто «незрелым» поведением.
Это глубоко закономерный и значимый психический акт, который можно понять через призму переноса.
Такое прерывание — не провал терапии, а наоборот, один из её важных моментов: клиент впервые смог прожить с аналитиком то же самое переживание, которое он испытывает по отношению к родителю (или обоим), и перенёс его в безопасное пространство (во всяком случае у прервавшего терапию клиента может быть такое ощущение).
Почему это важно?
Клиент доверил аналитику ту боль, которую раньше не мог выразить даже себе.
Он позволил себе чувствовать к аналитику те же эмоции, что и к матери или отцу (но вытеснял и вытесняет их): разочарование, обиду, гнев, чувство предательства.
Он начал воспроизводить внутри терапевтических отношений ту же динамику, которая формировалась в детстве.
И когда напряжение достигло критической точки, он ушёл — точно так же, как уходил из других отношений, или как "ушёл" внутрь себя в детстве, чтобы защититься от боли.
Как это работает?
По моей практике могу сказать, что в определенных случаях «вызывание огня на себя» (предоставление контейнера) является единственным способом придания хоть какой-то динамики, так как другие способы оказываются невозможными.
1. Аналитик становится "контейнером" для непереносимых чувств.
В психоанализе есть концепция "контейнера", введённая Дональдом Винникоттом и развитая М.У. Бионом.
Суть её в том, что ребёнок, столкнувшись с сильными эмоциями (страхом, яростью, тревогой), может проецировать их на взрослого — чаще всего на мать.
Если взрослый способен "выдержать" эти эмоции, не отвергнуть их и вернуть их в преобразованном виде, ребёнок учится с ними справляться.
В терапии аналитик выполняет аналогичную функцию: он принимает и выдерживает проекции клиента — его страх, гнев, обиду, разочарование.
Постепенно клиент начинает использовать аналитика как психологический контейнер, куда можно положить то, что слишком тяжело носить одному.
2. Уход — способ "сложить" эмоциональный груз обратно.
Когда клиент уходит из терапии без объяснения, резко прекращает сеансы, он делает нечто очень символическое.
Он "кладёт" свою обиду, гнев или боль прямо в аналитика и уходит, оставляя их там.
Это повторяет детскую ситуацию: ребёнок, не имея возможности выразить злость на родителя, вынужден подавлять её, но позже, во взрослой жизни, он начинает воспроизводить эту динамику в отношениях, включая терапию.
Уход из терапии становится неосознанным способом "избавиться" от этих чувств, хотя на деле он лишь повторяет травматическую ситуацию — только уже с новым объектом.
Кратко говоря — различие такое: в детстве такой человек оставался со своей обидой исключительно один на один, а в терапии переживает «то же самое», но уже не один, а в контакте с Другим, с фигурой психоаналитика; в данном случае «НеОдиночество» скорее на пользу.
3. Негативная терапевтическая реакция — знак глубины работы.
Фрейд описывал феномен негативной терапевтической реакции — когда клиент «ухудшается» после определённых интерпретаций или наоборот, улучшается состояние, но именно это улучшение вызывает у него страх, и он уходит.
Причина?
Бессознательная вина за право быть здоровым, за право быть свободным.
В случае хронически обиженного клиента эта реакция может быть ещё и результатом того, что:
- он не готов принять, что аналитик всё ещё рядом, несмотря на его обиду;
- он боится, что если он начнёт меняться, то потеряет самого себя, потому что его личность была построена вокруг защиты в форме обиды;
- он не хочет больше быть жертвой, но боится принять ответственность за свою жизнь.
И тогда легче уйти, чем продолжить.
Что происходит с аналитиком?
Для аналитика такое прерывание может быть болезненным, особенно если он много вложил в процесс.
Он может чувствовать:
- разочарование,
- беспомощность,
- раздражение,
- чувство собственной несостоятельности.
Но если он работает с контрпереносом, он может увидеть в этом не провал, а подтверждение того, что связь между ним и клиентом действительно существовала.
Клиент доверил ему свои самые тяжёлые чувства — и прожил их до конца, пусть и в форме ухода.
Значение такого прерывания
Если смотреть с точки зрения бессознательного процесса, такой уход — не поражение, а шаг вперёд.
Потому что:
- клиент впервые рискнул пережить старую травму в новых отношениях (и вообще - в отношениях, а не один на один сам с собой в детстве);
- он смог доверить аналитику роль "обидчика", тем самым сделав её доступной для понимания;
- он продемонстрировал, как он живёт в мире: через циклы идеализации, разочарования и отстранения;
- он дал аналитику материал для дальнейшей работы, который может стать основой для будущего возобновления терапии.
Прерывание терапии со стороны клиента, склонного к хронической обиде, — это не всегда крах.
Часто это самый настоящий результат, показывающий, что терапия затронула глубокие слои его психики.
Он смог перенести на аналитика ту же боль, что и на родителей, и прожил её до конца — пусть и в форме ухода.
Это значит, что он готов был рискнуть, доверить, разочароваться и снова защититься — но сделал он это уже не в одиночестве, а в отношениях.
Такой опыт может стать точкой отсчёта для нового начала — возможно, не сейчас, не сегодня, но в какой-то момент в будущем, когда клиент будет готов снова попробовать быть услышанным, понятым… и всё ещё обиженным — но уже немного более осознанно.
§ Что стоит понять «хронически обидчивому» человеку?
Что внешняя реальность давно изменилась, но внутренний мир человека продолжает жить по старым правилам.
Тех самых, которые когда-то спасали его, позволяли выжить в условиях эмоциональной нестабильности, недостатка внимания или критики.
Обида тогда была способом сказать: «Мне больно. Я уязвим. Меня не понимают. Я одинок».
И если в детстве эти чувства действительно отражали реальность, то во взрослой жизни они могут стать уже не защитой, а скорее постоянным состоянием «боевой готовности».
Человек продолжает "воевать" там, где "войны давно нет" — он живёт с ощущением, что каждое слово может быть нападением, каждый взгляд — осуждением, каждый промах — подтверждением собственной неполноценности.
Он всё ещё настроен на защиту от тех, кого уже нет рядом — родителей, воспитателей, первых значимых других, чьё поведение и отношение формировали его представление о себе и мире.
Но проблема в том, что эта бдительность больше не служит цели защиты.
Она не помогает ему строить близкие отношения, достигать целей, чувствовать себя уверенно и целостно.
Напротив — она создаёт постоянное внутреннее напряжение, мешает доверять другим, вызывает чувство усталости и разобщённости.
В какой-то момент человек даже может начать замечать, что его обида работает как самореализующееся пророчество: он ожидает боли, поэтому начинает видеть её повсюду.
А другие люди, сталкиваясь с его реакцией, действительно начинают дистанцироваться, теряют желание быть рядом.
Таким образом, страх быть отвергнутым становится причиной того самого отторжения, которого он так боится.
Аналог из психологической «азбуки», представим гипотетически…
Человека в детстве покусала собака.
А потом что-то произошло, и все собаки, на всей Земле — исчезли.
Человек знает о том, что собак больше не существует, их действительно нет в реальности, но не только продолжает их бояться, но и видит их, находит их и активирует у себя приступы сильного страха.
Они ищет и находит то, чего давно не существует.
Именно поэтому психоаналитическая работа с хронической обидой направлена не просто на то, чтобы помочь клиенту «перестать обижаться», а на понимание того, почему эта защита возникла, какую функцию выполняла, и почему она до сих пор активна, даже когда внешние угрозы исчезли.
Постепенно, через терапию, человек может начать различать:
- где прошлое, которое формировало его реакции,
- и где настоящее, в котором он сейчас живёт.
Он может научиться распознавать, когда его тело и психика автоматически включают «режим обороны», и попробовать вместо этого сделать паузу — посмотреть на происходящее другими глазами, не сквозь призму старой боли, а сквозь призму настоящего опыта.
Тогда обида перестаёт быть единственным ответом на любую ситуацию.
Тогда человек начинает понемногу выходить из войны, и учиться жить в мире.
§ Вот список вопросов для самопомощи, которые помогут человеку, склонному к хронической обиде, начать осознавать свои эмоциональные реакции, понять их происхождение и начать менять паттерны поведения.
Эти вопросы можно использовать как в личной работе (в дневнике, в мыслях), так и в терапии.
1. Осознание чувства обиды.
- Что именно вызвало у меня чувство обиды?
- Что я почувствовал(а) сразу после ситуации — телом, эмоциями, мыслями?
- Был ли этот поступок/слово действительно направленным против меня, или я мог(ла) это интерпретировать иначе?
- Как бы я отреагировал(а), если бы это произошло с другим человеком, а не со мной?
2. Связь с внутренними установками.
- Что для меня значит быть обиженным(ой)? Это способ защититься? Привлечь внимание? Вызвать заботу?
- Есть ли у меня ожидания, что другие всегда должны понимать меня без слов?
- Что происходит внутри, когда меня не понимают или не замечают?
- Что я боюсь почувствовать, если не буду обижаться? (например: гнев, зависть, одиночество, бессилие)
3. Поиск скрытых потребностей.
- Чего я на самом деле хотел(а) в этой ситуации?
- Мог ли(ла) я выразить свою потребность напрямую, вместо того чтобы обижаться?
- Что мне нужно было услышать или получить от другого человека?
- Что бы изменилось, если бы мне ответили именно так, как мне хотелось?
4. Работа с прошлым.
- Кто в моём прошлом реагировал так же — с обидой? Может, это часть семейного шаблона?
- Были ли в детстве ситуации, где обида была единственным доступным способом выразить боль?
- Кто в моей жизни раньше "наказывал" меня за прямое выражение чувств?
- Что бы я сказал(а) себе в те моменты, если бы мог(ла) вернуться назад?
5. Проверка реальности.
- Есть ли объективные доказательства того, что меня хотели обидеть?
- Как бы эту ситуацию описал(а) третий человек, непричастный к ней?
- Возможно ли, что другой человек просто не заметил, не подумал, был занят?
- Я делаю выводы исходя из фактов, или из своих ожиданий?
6. Альтернативные способы реагирования.
- Что я могу сделать, чтобы не замыкаться в обиде?
- Можно ли попробовать задать вопрос вместо обвинения?
- Как я могу позаботиться о себе, не отдаляясь от другого?
- Что мне поможет выйти из состояния обиды быстрее? (например: прогулка, дыхательные практики, запись мыслей)
- Можно ли использовать обиду как сигнал, а не как конец диалога?
7. Работа с отношениями.
- Что я чувствую к человеку, на которого обижен(а)?
- Есть ли в этом чувстве разочарование, связанное с тем, каким(ой) я его(её) идеализировал(а)?
- Готов(а) ли я принять этого человека как он(а) есть — со слабостями и ограничениями?
- Что я могу изменить в себе, чтобы строить более зрелые отношения?
8. Взгляд на себя.
- Что говорит обо мне моя обида? Что она хочет мне сообщить?
- Чувствую ли я себя менее ценным(ой), когда кто-то не отвечает мне так, как я хочу?
- Что я думаю о себе, когда обижаюсь? Это правда?
- Если бы я любил(а) себя больше — как бы я(а) реагировал(а) на эту ситуацию?
Эти вопросы не требуют «правильных» ответов.
Их цель — помочь вам войти в контакт с собой, понять, что стоит за обидой, и начать видеть её не как неизбежную реакцию, а как возможность для роста и изменения.
Если хотите, вы можете выбрать один вопрос в неделю и просто прожить его, наблюдая за своими реакциями, чувствами и мыслями.
Самоанализ — это тоже форма заботы о себе.
СВЯЗАННЫЕ СТАТЬИ
Идеализация+Зависть: густой замес и дети
С уважением,
Елена Нечаева,
психолог-психоаналитик
