Делегированный синдром Мюнхгаузена: мать и ребенок
Что такое Синдром Мюхгаузена?
Синдром Мюнхгаузена проявляется через различные симптомы и поведение, связанные с симуляцией или вызовом заболеваний с целью привлечения внимания и заботы.
Вот основные проявления:
1. Симуляция заболеваний.
Человек может намеренно вызывать симптомы, такие как боли, недомогания или другие физические расстройства, чтобы создать видимость болезни.
2. Фальсификация медицинских данных.
Подача ложной информации о своем состоянии, например, о предыдущих заболеваниях или медицинских вмешательствах, включая подделку анализов или медицинских документов.
3. Частые обращения за медицинской помощью.
Постоянные визиты к врачам, часто с требованием провести дополнительные обследования или процедуры.
4. Знания о медицинских терминах.
Люди с синдромом Мюнхгаузена часто обладают хорошими знаниями о медицинских терминах и процедурах, что может помочь им создать более правдоподобные истории о своих заболеваниях.
5. Изменение симптомов.
Симптомы могут "появляться" и "исчезать" без объяснимых причин, что может вызвать сомнения у медицинских работников.
6. Сопутствующие эмоциональные проблемы.
У таких людей могут быть проблемы с самооценкой, тревога или депрессия, что также может проявляться в их поведении.
7. Устойчивость к лечению.
Несмотря на лечение, состояние пациента может не улучшаться, что может быть связано с симуляцией.
8. Поиск новых врачей.
Если один врач начинает сомневаться в правдоподобности истории пациента, человек может начать искать нового врача, который будет более склонен верить в его симптомы.
Эти проявления могут варьироваться по степени тяжести и сложности, и часто требуется тщательное медицинское и психологическое обследование для диагностики синдрома Мюнхгаузена.
ЗАПИСАТЬСЯ НА КОНСУЛЬТАЦИЮ
Делегированный синдром Мюннхгаузена
Синдром Мюнхгаузена, направленный на самого себя, действительно представляет собой крайне негативное явление, отражающее глубокие психологические проблемы у человека, который использует страдания как способ манипуляции окружающими.
В этом случае манипулятор может пытаться вызвать сочувствие и внимание со стороны близких, но его действия в первую очередь вредят ему самому.
Он оказывается в замкнутом круге, где его самооценка и эмоциональное состояние зависят от чужого признания и заботы, что в конечном итоге может привести к еще большей изоляции и ухудшению его психического здоровья.
Близкие люди тоже могут страдать от такого поведения, но их страдания, как правило, являются вторичными по отношению к страданиям самого манипулятора.
Они могут ощущать беспомощность, расстройство, а иногда и вину за то, что не могут помочь, но все же их жизнь продолжается, и они могут находить способы справляться с ситуацией.
Однако ситуация кардинально меняется, когда синдром Мюнхгаузена направляется на кого-то из близких, например, на пожилого родственника или, что особенно тревожно, на своего ребенка.
В этом случае манипуляция становится не просто более сложной — она обретает угрожающий характер, так как в ней участвует "ни в чем не повинный человек" — ребенок, который полностью зависит от матери.
Ребенок, находясь в уязвимой позиции, не способен защитить себя от манипуляций и воздействия, которые могут быть крайне разрушительными для его физического и психического здоровья.
Мать, создавая или преувеличивая болезни своего ребенка, не только ставит под угрозу его здоровье, но и формирует у него искаженное восприятие реальности, где страдания становятся нормой, а забота — инструментом манипуляции.
В таком контексте делегированный синдром Мюнхгаузена становится особенно опасным, так как он не только наносит ущерб ребенку, но и создает токсичную среду, где материнская любовь и забота оборачиваются инструментом контроля и подавления.
Ребенок может вырасти в условиях постоянного стресса и тревоги, что впоследствии может привести к серьезным психологическим проблемам, таким как низкая самооценка, тревожные расстройства и трудности в социализации.
Это также может повлиять на его отношения с другими людьми, так как он будет воспринимать заботу как нечто потенциально манипулятивное и опасное.
Таким образом, синдром Мюнхгаузена, направленный на близких, особенно на детей, представляет собой не только личную трагедию для манипулятора, но и катастрофу для тех, кто оказывается в его власти.
Это подчеркивает необходимость внимательного отношения к таким ситуациям, выявления и поддержки жертв, а также обращения за профессиональной помощью, чтобы остановить этот вредоносный цикл и защитить наиболее уязвимых членов общества.
Из практики
В своей практике я встречала делегированный синдром Мюнхгаузена, который очень сложно обнаружить, тем более сразу.
Важно отметить, что в моем кабинете находится только мать, и у меня нет возможности видеть ее ребенка или пожилого родственника, что делает диагностику еще более сложной.
Наблюдая за поведением матери, я начинаю замечать определенные признаки, которые могут указывать на наличие данного синдрома.
Один из таких признаков — это частая оговорка "все дети болеют", которая практически всегда сопровождает каждое сообщение о том, что ее ребенок "опять заболел".
Эта фраза служит своеобразным оправданием, как будто она пытается убедить не только меня, но и саму себя в том, что болезни являются чем-то обычным и неотъемлемым в жизни детей.
Это может указывать на то, что мать пытается минимизировать степень своей ответственности за состояние ребенка, а также нормализовать свое поведение, как будто она просто следует общепринятой практике.
Другим важным признаком, который становится заметным в ходе общения, является наличие вторичной выгоды, которая на начальном этапе может быть неосознанной.
Например, я замечаю, что такая мать с удовольствием берет "больничный", чтобы не ходить на работу.
Или каким-то особым способом привлекает к дополнительным делам и обязанностям своего супруга, который вне болезни ребенка, по мнению такой матери, чуть менее и заметно меньше «участвует в жизни семьи» и в «жизни ребенка».
Здесь болезнь ребенка приносит ей прямую выгоду, и хотя она может не осознавать этого на уровне сознания, в глубине она может чувствовать, что наличие проблемы у ребенка позволяет ей избежать обязательств и давления, связанных с работой и повседневной жизнью.
Это становится своего рода выходом, который открывает ей новые возможности для манипуляции своим окружением и получения внимания, которое ей может недоставать в других сферах жизни.
Такой механизм может действовать бессознательно: мать может не понимать, что использует болезнь своего ребенка как способ справиться с собственными проблемами.
Она может воспринимать свое поведение как проявление заботы и любви, не осознавая, что на самом деле оно вредит ее ребенку.
В результате, наблюдая за ее реакциями и поведением, я начинаю понимать, что за этими симптомами скрывается нечто большее — потребность во внимании, поддержке и понимании, которая не удовлетворяется в ее повседневной жизни.
Это подчеркивает сложность ситуации и необходимость деликатного подхода, чтобы помочь матери осознать свои истинные мотивы и найти более здоровые способы справляться с эмоциями и проблемами, не прибегая к манипуляциям, которые могут нанести вред ее близким.
С помощью делегированного синдрома Мюнхгаузена мать не только привлекает внимание к себе, но и подтверждает свой «материнский подвиг».
Этот синдром становится своеобразным инструментом, позволяющим ей ощущать свою значимость и нужность в глазах окружающих.
В этом контексте забота о здоровье ребенка превращается в средство самоутверждения.
Мать, создавая ситуации, в которых ее ребенок нуждается в медицинской помощи, словно выставляет на показ свои жертвы и усилия, подчеркивая свою роль как заботливой и преданной матери.
Это не только позволяет ей быть в центре внимания, но и становится способом самоидентификации, подтверждающим ее материнские качества.
Очевидно, что у нее могут отсутствовать другие способы подтверждения своей «особой материнскости».
В этом случае делегированный синдром Мюнхгаузена может восприниматься как единственный доступный выход, который позволяет ей получать одобрение и похвалу.
Она может не знать, как еще можно проявлять заботу о ребенке, кроме как через создание болезненных ситуаций.
Это порождает замкнутый круг: чем больше она использует этот синдром, тем больше ей требуется внимание, и тем меньше она получает знаний о здоровых способах взаимодействия с ребенком и обществом.
Таким образом, можно сказать, что о делегированном синдроме Мюнхгаузена можно говорить с высокой степенью вероятности, когда мать не владеет более адекватными способами получения внимания и ее возможности для проявления заботы крайне ограничены.
Это может происходить из-за низкой самооценки, эмоциональных травм или недостатка поддержки.
В результате она оказывается в ситуации, когда единственным способом самовыражения и получения признания становится манипуляция с состоянием здоровья своего ребенка, что приводит к глубокой взаимозависимости и негативным последствиям как для нее, так и для ребенка.
В конечном итоге это подчеркивает важность выявления и поддержки матерей, которые могут сталкиваться с такими проблемами, чтобы помочь им найти более здоровые и конструктивные способы проявления материнской любви и заботы.
В строгом понимании данного синдрома мать может физически воздействовать на ребенка, например, применять таблетки или даже применять физическое воздействие.
Однако психоаналитики, наверное, как никто другой, понимают, что для того чтобы "привести" ребенка к очередному "ОРЗ" или очередному "пищевому отравлению", таблетки и физическое воздействие вовсе не обязательны.
Мать может очень "технично" подвести ребенка к проявлению нужных ей симптомов, используя более тонкие механизмы манипуляции и воздействия.
Например, она может создавать условия, при которых ребенок будет испытывать стресс, что в свою очередь может способствовать развитию соматических жалоб.
Это может быть вызвано чрезмерной заботой или, наоборот, игнорированием, когда ребенок оказывается в ситуации, где ему не хватает эмоциональной поддержки.
Мать может также использовать психологическое давление, создавая у ребенка чувство тревоги или страха, что в итоге может проявиться в виде физических симптомов.
Кроме того, она может подталкивать ребенка к тому, чтобы он сам начал жаловаться на свое состояние, внушая ему, что он чувствует себя плохо.
Это может проявляться в форме манипуляций с его восприятием здоровья, когда мать акцентирует внимание на незначительных недомоганиях, превращая их в нечто более серьезное.
Например, повышение температуры тела с 36,6 до 36,8 может интерпретироваться матерью, как симптом болезни, что она проговаривает вслух: «Кажется, ты опять заболел/а!», но при том не учитывает, что ребенок только что бегал или принимал горячую пищу, и не перепроверяет показания термоментра.
В результате ребенок начинает воспринимать себя как постоянного больного, что может привести к частым обращениям к врачам и медицинским учреждениям.
Таким образом, механизм делегированного синдрома Мюнхгаузена у матери может быть весьма изощренным и не всегда очевидным для окружающих.
Она может действовать не напрямую, а через создание определенной атмосферы, которая способствует формированию нужных ей симптомов у ребенка.
Это подчеркивает необходимость внимательного анализа и диагностики таких ситуаций, чтобы не только выявить проблему, но и понять ее корни и последствия, которые могут затрагивать как ребенка, так и мать.
Безусловно, эта динамика требует профессиональной интервенции, чтобы остановить цикл манипуляций и помочь обеим сторонам найти более здоровые способы взаимодействия.
Делегированный синдром Мюнхгаузена у мужчин
Возможно, кто-то из читателей спросит: "А встречается ли делегированный синдром Мюнхгаузена у мужчин?".
Да, действительно, он встречается, но важно отметить, что проявления этого синдрома у мужчин могут иметь свои особенности и отличия от тех, которые наблюдаются у женщин.
Во-первых, социальные и культурные стереотипы о маскулинности могут влиять на то, как мужчины выражают свои эмоциональные нужды и потребности.
В отличие от женщин, которые могут более открыто демонстрировать свои чувства и обращаться за поддержкой, мужчины часто сталкиваются с давлением, чтобы показывать силу и независимость, что может затруднять их стремление к получению внимания и заботы.
Когда мужчина страдает от делегированного синдрома Мюнхгаузена, он может использовать болезнь или недомогание близкого человека как средство для получения признания и внимания, но делает это в контексте, где его действия могут быть менее заметными и более замаскированными.
Например, он может делегировать внимание на своего ребенка или пожилого родственника, создавая ситуации, в которых проявляется потребность в заботе и поддержке.
Однако, в отличие от женщин, которые могут открыто говорить о своих переживаниях, такие мужчины могут быть склонны скрывать свои истинные мотивы, и их поведение может восприниматься как менее предсказуемое и более манипулятивное.
Кроме того, в контексте социальной динамики мужчина может чувствовать, что его роль как "provider" * и "защитника" ставит его в ситуацию, где забота о других становится способом самовыражения и подтверждения своей ценности.
*Термин "provider" в контексте семейных и социальных ролей обычно относится к человеку, который обеспечивает финансовую стабильность и материальные ресурсы для своей семьи или близких. В традиционном понимании это часто ассоциируется с мужскими ролями, где мужчина выступает как "добытчик" или "провайдер", который несет ответственность за обеспечение семьи. Однако в современном обществе эта роль может быть разделена между партнерами, и женщины также могут выполнять функции провайдера. В более широком смысле, провайдер может обозначать не только финансовую поддержку, но и эмоциональную, социальную и физическую заботу о членах семьи. Это может включать в себя заботу о детях, поддержание домашнего хозяйства и обеспечение эмоционального комфорта. Роль провайдера может быть источником гордости и самоценности для человека, но также может накладывать значительное давление и ожидания, что иногда приводит к стрессу и конфликтам в семье.
...Это может привести к тому, что он начинает воспринимать здоровье близких как отражение своей собственной значимости, и болезнь становится не только источником заботы, но и средством для подтверждения его роли в семье и обществе.
Важно также учитывать, что мужчины, как и женщины, могут испытывать те же эмоциональные трудности и потребности, но выражают их через разные механизмы.
Поэтому в работе с мужчинами, страдающими от делегированного синдрома Мюнхгаузена, может быть полезно создать пространство, где они смогут открыто обсуждать свои чувства и переживания без страха осуждения или непонимания.
Это может помочь им найти более здоровые способы удовлетворения своих эмоциональных потребностей и научиться обращаться за поддержкой, не прибегая к манипуляциям, которые могут вредить как им самим, так и их близким.
ТЕСТ НА ВЫЯВЛЕНИЕ ПРИЗНАКОВ ДЕЛЕГИРОВАННОГО СИНДРОМА МЮНХГАУЗЕНА
Елена Нечаева,
психолог-психоаналитик, коуч
