Б - БЕСПОМОЩНОСТЬ. ТАБУИРОВАННАЯ ТЕМА?
Табуировання тема. А, собственно, почему табуированная?
«Беспомощность и Всё — о ней» — это скорее табуированная (чуть-чуть запретная) в обществе тема. Но у нас разговор не об этом табу, разве что кратко так: наверное, в обществе Беспомощность в большей степени «разрешена» только людям, физиологические проблемы/особенности которых видны «не вооруженным глазом», а для остальных разговор о Беспомощности начинается с «Руки-ноги есть?»...
Чтобы не приводить примеров от клиентов (конфиденциальность никто не отменял), начну с собственной истории, которая сейчас вспоминается с веселым смехом и долей ностальгии («раньше небо было голубее»), а тогда мне было не до смеха...
Дело было около десяти лет назад.
Неудачно подняла канистру с водой, из тех, которые привозят на дом. На кулер канистру установила и... сама тоже «установилась». В странной нелепой позе, так как «прихватило спину». Да так прихватило, что «искры из глаз и зубы сводит» от боли. Подобного опыта до того момента у меня не было, но все мы когда-то и где-то видели и слышали что-то про «радикулит» и про «скрутило поясницу».
В состоянии «глаза на лоб вылезли» и пытаясь контролировать дыхание добралась до кровати, по пути принимая разные причудливые позы, чтобы стало «не так больно». При этом забыла взять с собой телефон, который остался в другом конце квартиры, и не взяв из аптечки разогревающую или другую мазь, но скорее всего таковых в аптечке и не было.
«Сейчас пройдёт» – подумала я. Это «сейчас» длилось больше двух суток, во время которых я просто лежала на спине, гоняя разные мысли о нелепости и бренности бытия, от «надо срочно составить план — что делать» до «интересно, через какое время обнаружат мой хладный труп» и обратно.
Добраться до телефона было не возможно, боль в спине не позволяла не то, что встать, а даже шелохнуться. Шли новогодние праздники, и все те, кто мог бы мне помочь физически находились или далеко, или очень далеко. В какой-то момент на кровать пришла кошка, она показала — что делать – спать.
Проснувшись, обнаружила, что боль утихла до уровня «можно чуть-чуть шевелиться». Так же оказалось, что буквально в трехстах метрах от моего дома в новогодние праздники работает филиал некоего мелкого медицинского центра, который специализируется на «болях в спине».
Позвонив, забронировала для себя время, и встал вопрос – как добираться. Логичным было бы поехать на такси даже эти триста метров, но я этого не сделала. Вероятно потому, что решила — или пойду своими ногами или никак не пойду, это было принципиально (плюс, наверное, сказалось действие обезболивающего препарата).
Тем временем на улице стояли морозы, чуть ниже -30 градусов, воздух трещал, птицы «замерзали на лету». Я долго надевала на себя «всё самое тёплое», надела вообще всё, что нашла в гардеробе, и в итоге выглядела примерно, как «фриц под Москвой зимой сорок первого». Как шла эти триста метров – помню смутно, но я дошла.
В мед.центре надо было чуть-чуть подождать. Я сидела, опираясь спиной на стену, отвечала на вопросы барышни-регистраторши, голова которой торчала из-за «барной стойки», выполняющей функцию «регистратуры». Барышня заносила мои данные в компьютер.
Потом настала пауза, в которой произошло нечто фантастическое. Совершенно «ни с того, ни с сего» барышня спрашивает:
– А вы не знаете случайно, где в Екатеринбурге учат на психоаналитика?
Вопрос был настолько внезапным и нелогичным в данной ситуации, что я припомнила – сколько обезболивающего приняла, не случилась ли передозировка, не галлюцинации ли у меня слуховые? Оказалось, что барышня учится на психфаке и выбирает свою дальнейшую специализацию. Конечно, я поинтересовалась:
– А почему вы задали этот вопрос именно мне? Я ведь не сообщала...
– А вы похожи на психоаналитика!
Так я узнала – как выглядит характерный психоаналитик в глазах характерного студента психфака со старших курсов. Это такая очень замученная болью женщина, сидящая в нелепой позе, с немытыми три дня волосами, одетая в трое штанов с начёсом, четыре свитера и два пуховика, верхний из которых – с мужского плеча, поэтому и надет поверх всего. Мы это обсудили, хоть у меня и не было возможности хохотать, так как хохот тут же откликался в скрюченной болью спине.
Когда я вползла в кабинет врача, он смотрел в монитор компьютера и читал мои данные, занесённые барышней-регистраторшей. Все-таки она вписала слово «психоаналитик» в примечания, хотя, полагаю, это была необязательная информация. Что-то подозрительное засверкало в глазах врача, и он сказал:
– Психоаналитик, значит...
– Скажите мне, что вы не «нелюбите психоаналитиков», как врач.
– Понимаете! Мы ведь тут электричеством лечим!!
Нормальный такой профессиональный юмор, который могут понять только люди «в теме».
Каламбур в том, что в психоанализе есть неформальный девиз «мы лечим словом» (имеется ввиду, кроме прочего, как «не электричеством», то есть не в том методе, который активно применялся в психиатрии, особенно на рубеже XIX-XX веков и чуть ранее, и чуть позднее). Мед.центр занимался лечением болей в спине посредством иголочек, издающих электрические разряды.
Лечение электричеством принесло свои плоды, хватило одного сеанса с иголками и одного «зверского» массажа спины. А меж тем тема нашего разговора «Беспомощность», и в этом месте повествования предлагаю применить коучинг-метод, то есть разобрать историю «задом – наперёд» (как говорят кинематографисты «что получилось, то и хотели») и именно в контексте понятия Беспомощности.
1. Если беспомощный человек захочет, даже через некоторые тернии, оказать помощь самому себе, он это сделает.
При этом возможно внезапное (совсем внезапное) появление «опоры» откуда-то из Вне, в описанном случае – это идентификация «вы похожи на психоаналитика» и профессиональная шутка врача. Беспомощный человек этой «опоры» не видит, не ощущает, соответственно, не может и предположить, что «опора» вообще есть, возможна и нужна прямо сейчас.
Главное – не пропустить её («опору») мимо себя (в описанном случае, когда зашел разговор о психоаналитике, я как бы «забыла» про боль и про беспомощное состояние, и это вывело меня из «затыка»).
При этом «опора» (ресурс) находится «внутри» беспомощного (это же «я – психоаналитик»). Возможно, что беспомощный и сам может найти такой ресурс, а возможно – его кто-то поможет обнаружить (как барышня-регистраторша).
Но с другой стороны, без контакта с Кем-то Другим такой ресурс обнаружить сложно (откуда бы я могла предположить, что мне «нужно вспомнить, кем я работаю», да и зачем бы нужно было это озарение вне контакта с барышней-регистраторшей?).
В общем, по этому моменту не всё понятно и есть, что обсуждать.
2. Беспомощный человек имеет право на некую паузу (в описанном случае – это был сон под девизом «Когда не знаешь, что делать, ложись спать, утро вечера – мудренее»).
Здесь же: беспомощный имеет право на свою апатию («от «надо срочно составить план — что делать» до «интересно, через какое время обнаружат мой хладный труп»»).
Вероятно, этот процесс апатии необходим для того, чтобы сравнить «две реальности» – благоприятную и неблагоприятную для беспомощного, что-то вроде гештальда, «достичь дна и оттолкнуться от него», а без апатии это сделать невозможно.
3. Мы имеем право просить и даже требовать Помощи, но при этом всегда, где-то глубоко в базовой основе, нужно иметь ввиду, что никто нам не поможет, кроме нас самих.
В описанном случае это получилось буквально и по факту: все, кто мог бы помочь, физически находились «не рядом» и, чтобы помочь им надо было бы добираться до беспомощного либо на самолёте, либо на поезде. Допустим, кто-то так и сделал бы, но всё это время беспомощный человек «кормил» бы себя некоей надеждой, скорее всего полностью снял бы с себя Ответственность, и мало ли – чем это «ничего не делание» закончилось бы.
То есть здесь, наверное, допустимо сказать, что чувство и состояние надежды может быть несколько опасным (или бесполезным). Потому, что надежда – это Где-то Там, Далеко, в Будущем и Может Быть (а может ведь и Не Быть). Имеем ввиду, что надежда может быть и ложной, так как беспомощному человеку она не даёт повода для действий Сейчас и Здесь.
4. Это было в коучинг-методе, а вот в психоанализе всё, как обычно начинается с Начала и даже Заранее, то есть даже вне рамок формального начала истории.
Зачем надо было тягать 16-литровую канистру с водой, прекрасно зная свои физические возможности («даже из продуктового магазина не таскаю тяжести больше 2-х килограмм»)? Вот – зачем? Чтобы что-то доказать себе? Чтобы никого не беспокоить, прося помощи? Поспешить с решением, потому что «нет времени»? Зачем вообще заказывать 16-ти литровые канистры? Чтобы сэкономить деньги? Но платное «лечение электричеством» всю эту «экономию» опровергло.
Таким образом, можем сделать примерно такие выводы:
а) истинные причины, приведшие к состоянию беспомощности, находятся «чуть раньше», чем это может выглядеть формально;
б) большой вопрос – как узнать заранее – что именно может привести нас именно к беспомощности («Знал бы, соломку подстелил бы»);
в) что нас «отключает» в тот момент, когда мы принимаем неверное решение, последствия которого приводят к беспомощному состоянию?
Пожалуй, это трудные вопросы, ответы на которые можно долго искать, но не универсальность ответов не отменяет наше право делать хотя бы «промежуточные выводы»...
Например, такие. Конечно же, заказывать воду в 16-литровых канистрах я просто перестала.
Если кому-то из читателей кажется, что это логичное действие, то у меня для вас новость – уверяю, есть множество людей, которые так и продолжали бы заказывать тяжелые канистры, даже приблизительно не отследив логики причин и следствий и/или принципиально продолжили бы тягать тяжести с целью их «победить».
Второй «промежуточный» вывод: нужно (и можно) научиться вовремя «ловить себя» на «затыках» – «Знала (силой мозга), что поднимать нельзя, но подняла». Нужно и можно учиться (научиваться) отслеживать (сканировать вовремя) вот эти свои состояния, которые есть у каждого и могут часто проявляться («А зачем ты вообще это сделал?» – «А чёрт его знает, я и сам не понимаю!»).
Сейчас мы поговорили о физической беспомощности.
Но еще бывает и Беспомощность (на фоне Потери Контроля), например, когда мы теряем близкого человека, когда умирает наш любимый родственник, супруг/а, близкий друг... или заболевает тяжелой болезнью, а мы «ничего не можем сделать» и из-за этой потери Контроля, впадаем в состояние Беспомощности.
Если человек болен, но еще жив, то нам очень трудно продолжать воспринимать его в качестве Живого. Это очень трудно и понять, и принять – он жив, но он «точно умрёт», даже прекрасно зная, что все мы – смертны.
Очень часто, в работе с теми клиентами, у которых в семье появился «смертельно-больной» активны такие моменты...
Близкий «смертельно-больного» хоронит его «раньше времени».
То есть впадает в процесс горевания «сильно заранее» и, как следствие – совершает некие неадекватные поступки (например, уходит в саморазрушение, например, начинает активно употреблять алкоголь или некие препараты в больших, чем надо, количествах), а чаще – вообще «ничего не делает» (уже горюет по умершему, который еще вполне жив; полностью/частично Отстраняется, пока «все родственники хлопочут» – придумывает рационализации, «объяснялки» о причинах своего Отстранения).
Очень характерный пример, который именно характерен и часто встречается: например, дочь, отцу которой поставили «страшный диагноз», загоняет себя в описанное выше специфическое состояние, а иногда и прямо проговаривает «Он всё равно умрёт!» (имея ввиду очень стыдливое – «Зачем же его лечить?!», подобное).
Тогда мы пытаемся «договориться» о том, что отец, во-первых, ещё не умер, во-вторых, пока он жив, он нуждается в участии дочери (в любой форме, во всех формах), ровно так же, как и нуждался до диагностирования болезни (здоровый и болеющий – это один и тот же человек).
В-третьих, если отец «всё равно» умирает, то у дочери появляется отличный шанс значительно снизить дальнейшее чувство Вины («за смерть отца») – ведь она действительно и реально сделала всё, что смогла и всё, что могло входить в зону её контроля. При всех исходных, это точно «лучше», чем если после смерти отца осознать, что «ничего не было сделано» или «было сделано далеко не всё» и впасть в мощное чувство Вины, если не всю жизнь, то очень надолго (и этим, прошу прощения, испоганить себе жизнь).
Тем более, это «лучше», если отец «не умрёт всё равно», а проживёт дольше, чем предписывали врачи.
Такая Беспомощность и апатия, происходящая вместе с ней, также нужна для «нащупывания» того самого «дна», от которого можно (и нужно) оттолкнуться и вернуться Реальности – такой, какая она есть на самом деле.
Чем опасно Не Возвращение к Реальности? Таких случаев также множество.
Родственник или близкий умершего «от болезни», уже после его смерти, начинает выстраивать грандиозные конструкции. То есть сооружает себе Новую Реальность, в которой «живёт», по пути вынужденно Достраивая эту ложную Реальность, всё нагромождая и нагромождая её новыми дополнениями и редакциями.
Например, начинает идеализировать умершего и наделять его гипертрофированными свойствами, которые если и присутствовали в умершем, но совсем в других степенях и формах.
Звучать это может примерно так: «Я решил, что моя (умершая) жена была самой идеальной женщиной на свете!».
Это при том, что «при жизни» супруги часто ругались, обесценивали друг друга, возможно, были на грани развода. Далее приводятся аргументы, которые подтверждают Идеальность (супруги) – какие-то её «идеальные» поступки, высказывания, прочее. Это при том, что сидящие рядом друзья и родственники, растерянно «водят глазами по столу», так как перечисляемые вдовцом «идеальные свойства» вообще никакого или почти никакого отношения к характеру умершей не имеют.
Нет, это не про «о покойном — либо хорошо, либо ничего». Тут дело и в длительности процессов идеализации...
Проблема в том, что, как уже сказано выше, идеализирующий хватается за эту конструкцию еще на похоронах или чуть позже и далее не намерен из неё выходить, ему там «хорошо», и он развивает свою Другую Реальность годами, упорно подменяя ею Реальную Реальность.
Наверное, это не было бы проблемой, но проблема есть и вот такая: пока, например, вдовец холит и лелеет свои бурные фантазии, его настоящая жизнь буквально проходит мимо.
Он не находит себе «новую жену» (потому, что любая другая женщина не может быть такой же идеальной, как его умершая супруга).
Из-за его вечно-странного состояния начинаются конфликты с близкими и друзьями, которых он может напрямую или косвенно каким-либо образом винить в смерти жены. Происходит много странного в отношениях и а-логичного, но всё это неизбежно приводит либо к значительному ухудшению межличностных отношений либо к полному их разрыву.
Таким образом вдовец (или вдова – не существенно, вдовец здесь именно «для примера») «собственными руками» гробит свою жизнь, отказываясь от нового брака/ новых отношений, вынужден расставаться в друзьями и близкими, которые «не монтируются» и «не влазят» в сооруженный вдовцом мир...
То есть качество жизни вдовца резко меняется далеко не в лучшую сторону. Из вне, общество может всё это воспринимать чуть ли не «как подвиг»: «Вот так сильно он любил свою жену!». Так сильно, что фактически стал «убивать себя», уйдя в свою Реальность. Хотела бы его покойная супруга, чтобы муж «настолько убивался» по ней... это вопрос сильно риторический и из области мистики.
А вот – зачем вдовец «убивает себя» сам? Это уже реалистичный вопрос.
Например, чтобы таким причудливым способом «воссоединиться с супругой», «оживить её» («если она находится в Некоем Непонятном Месте, то и я должен находиться в Некоем Непонятном Месте»)... тут много чего... Но в любом случае – это уход от более-менее объективной Реальности.
По каким причинам нет возможности жить и контактировать к более-менее объективной реальностью, – это «у каждого – своё», но есть нечто «похожее»...
Нагромождение Своей Реальности чаще происходит у тех, кто всеми доступными способами «отгонял» от себя Беспомощность на фоне фантазий Всемогущего Контроля, как «Если я не могу Контролировать ЭТУ Реальность, то тогда Создам СВОЮ, в которой у меня всё, абсолютно ВСЁ будет под контролем!» («в Моей Реальности и жена — живая, идеальная, и я – идеальный муж» – это, как минимум и многое прочее).
Запрещая себе Беспомощность мы лишаем себя возможности найти некие свои ресурсы, которые могут быть обнаружены только, если мы позволяем себе столкнуться с нашей Беспомощностью и побыть в ней какое-то время.
Примечание. В теории и практике всё давно «посчитали» . Если ваш близкий (или вы сами) находится в некоем «странном» состоянии и/или в процессе Горевания дольше полутора-двух лет (как «не вернулся или не совсем вернулся к Самому Себе и к своей жизни» ), то это может сигнализировать – что-то пошло «не в ту спеть»...
...Не оставайтесь Один на Один с Беспомощностью и обращайтесь, если что... (любой город; первая консультация проводится бесплатно).
С уважением, Нечаева Е.А., 10.05.2019 (С)
