КАК ОБЪЯСНИТЬ РЕБЕНКУ, ЧТО ТАКОЕ СМЕРТЬ
Страх Смерти = страх Жизни.
Если с клиентом пристально обсудить его страх смерти, то мы непременно выйдем на его страх жизни.
Так бывает в 99 случаях из 100.
Чаще оказывается, что лучше заниматься Жизнью, а не Смертью.
Когда клиент убеждается в том, что Есть Жизнь, которая происходит прямо сейчас и будет завтра, то преследующий страх смерти уходит на дальний план.
Мол «зачем мне бояться того, о чем мы вообще ничего не знаем и не понимаем, если есть моя жизнь, в которой и так полно разных процессов, задач, проблем и разных страхов?! С ними-то я могу хотя бы попытаться что-то сделать... Зачем же мне, плюс ко всему этому, прибавлять еще и преследующий страх смерти?!».
Это у взрослых.
У детей свои процессы.
Очень нередко клиент-родитель, увидевший у ребенка «интерес к смерти», впадает в панику, в ступор, представляя апокалиптические последствия («оговорочка по Фрейду»).
Многим родителям сразу мерещится, что если ребенок «рисует черепа», то это непременно про его суицидальные намерения и, пока ребенок рисует скелеты, выбирает – то ли ему таблеток наглотаться, то ли с крыши спрыгнуть.
Первое, что стоит осознать таким родителям – ребенок попросту взрослеет.
Он буквально открывает мир. Смутно или еще как-то начинает догадываться, что у мира и в мире есть свои процессы, которые как-то определяются.
Далеко не все законы, аксиомы, процессы понятны, но ребенок начинает их «видеть», обнаруживать, открывать, переживать их и осваивать.
В норме обнаружение смерти для ребенка – «через запятую» между обнаружением сменой времен года, звезд на небе, необходимостью чистить зубы, общаться с ровесниками в детском саду и прочими процессами, которые взрослые «уже не видят по привычке», а ребенок-то всё это наблюдает впервые.
И ему надо «что-то делать» с тем, что он постепенно обнаруживает в этом мире.
После того, как мы договариваемся, что детское «рисование черепов — это про взросление, а не про намерение свести счеты с жизнью», желательно вспомнить и свой опыт.
Когда и как сам родитель впервые Обнаружил Смерть? И что получилось из такого, первого опыта?
Надо ли говорить, что всплывает очень многое.
Зачастую тот опыт не был прожит до логического финала, был травматичным, «не ясным», оставив заметный след на всю жизнь, который родитель сейчас и передаёт/ транслирует своему ребенку, – осознанно или неосознанно.
Мне было около пяти лет, когда увидела в телевизионной передаче зарождение, вырастание и гибель какого-то растения. Процесс воспроизводился на быстрой скорости, – «вся жизнь за несколько секунд».
Вот из зерна, из под земли, поднимается растение, вот оно растёт и крепнет, вот дает цветок, из которого получается плод, потом плод отделяется, и вот растение чахнет и исчезает. У меня был шок.
Предполагаем, что может присутствовать какой-то триггер, после которого ребенок активирует свой интерес к теме смерти. Но ребенок может и не знать «про что» эта тема, не всегда может сформулировать, что эта тема «про смерть».
Это не значит, что ребенка следует рьяно оберегать «от триггеров», это попросту невозможно. В качестве триггера может сработать что угодно, – от смерти пожилого родственника до чего-то случайно увиденного или услышанного.
Нередко клиентов смешит рекомендация «завести хомячка». Или рыбку.
Все взрослые знают, что хомячок в семье, в которой есть маленькие дети, – это «смертник по понятию».
Спасибо хомячкам! Они дают детям возможность получить адекватный опыт по наблюдению процесса «жил-жил и умер».
Жил и вдруг перестал жить, его надо похоронить и поплакать, погоревать над могилкой.
Отвечая на вопрос из заголовка…
Рассказать, объяснить, показать, вместе пережить некий опыт – ровно точно также, как и про всё остальное.
Выше было сказано, что для ребенка тема смерти «через запятую» между всем другим. Поэтому можно и нужно не умалчивать тему смерти, не мистифицировать, не сакрализовывать.
Много раз повторяю в своих публикациях: то место, которые родители оставляют «пустым», «темным», неизбежно заполняется самим ребенком, который сам «дорисует» то, что ему не объяснили родители, а это приводит к печальным последствиям.
Тема смерти не может быть «замолчана», сакрализована, ее нужно «объяснить» и «показать» ребенку точно так же, как родитель объясняет «почему и как надо чистить зубы» и прочее.
Здесь имеем ввиду, что «объяснение» должно случится вместе с ребенком (родитель + ребенок), не бросать ребенка один на один с загадочной и непонятной ему темой или процессом.
Хомячок – это раз (который «жил, умер и похоронен в процессе горевания»). Два — замечено, что значительно понижает уровень тревоги… юмор.
Забавный и непременно побеждаемый, понятный и «осваиваемый» герой «из Небытия» помогает ребенку (впрочем, как и родителю) «меньше бояться».
Баба Яга (или любой другой «такой» герой), хоть она и странная, и противная, и опасная, коварная и хитрая, – может быть «внесена» (перемещена) в наш мир.
А «наш мир» нам более подконтролен, чем «тот мир» (который за смертью).
Смерть – неизбежная часть Жизни. Да, она сопровождается печалью, страхами, грустью, отчаянием,.. но всё это можно пережить (совместно с ребенком), – примерно это и может транслировать родитель ребенку, помогая ему освоить его жизнь и этот мир.
Обращайтесь, если что… (18+, любой город).
С уважением, Нечаева Е.А.
