БАР ИЛИ БР-БАР?
Очень тонкая и щепетильная тема о семье, в которой есть дети, а также есть взрослые с психиатрическим диагнозом...
(18+) Уважаемые дети и другие несовершеннолетние, не могу взять и запретить вам это читать.
Но все таки прислушайтесь, пожалуйста, – это чтение не для вас, прошу простить.
Это чтение для взрослых.
К статье «Биполярочка» – модно и молодежно? (статью стоит прочитать, если не читали, иначе далее будет менее понятно) пришел отличный комментарий от Александра:
ЧТО ЖЕ... ВЫЗОВ ПРИНЯТ :-)
Важно примечаю, что я не психиатр и не клиницист. Эту статью нельзя воспринимать под девизом «Врачи советуют». Что делает аналитик? Анализирует. А для того, чтобы анализировать надо Наблюдать. Наблюдение и Анализ. Не более того. Я даже не выставила тег «психиатрия», потому что это не психиатрия.
Поскольку тема весьма специфическая, мало обсуждаемая дальше кабинетов психиатров и психоаналитиков, честно сказать, я толком не знаю – на каком языке писать, в какой «птичий язык» пойти, чтобы донести до читателей свои светлые мысли. Ну, да ладно... приступаю с замечанием «Будь, что будет»...
Поскольку в психоанализе нет Неважного, зато Важно всё вообще, мне придётся чуть-чуть «обглодать» сообщение Александра (ничего личного, просто «читаю буквы», лично к автору комментария мои комментарии не имеют отношения).
Процитирую сюда часть сообщения (см.выше картинку): «(...) о том, как правильно выстроить отношения в семье, где есть человек с БАР или иным сходным расстройством. Чтоб у детей не формировалась негативная модель поведения (...)».
1. Обнадёживает «человек», а не «больной», например.
Это очень важный аспект, уже отчасти отвечающий на вопрос «как правильно».
Если отношение к человеку как к «больному» в первую очередь, то он и будет «болеть». И захочет «выздороветь», – не сможет, ему не дадут. Примерно, как в анекдоте:
– Куда вы меня везёте?
– В морг.
– Но я живой!
– Врач сказал «в морг», значит в морг.
Разумеется, что прямой причинно-следственной связи между «называнием больным» и всем остальным – нет. Но нюанс важный, так как мы зачастую сами не замечаем, как «проговариваемся по Фрейду». Лично меня всегда забавляет, когда кто-то кого-то уверенно называет «больным», имея ввиду «я-то – здоровый», так как знаю, что «здоровых нет, есть неспалившиеся и недообследованные».
Больной от того, что мы называем его «здоровым», вряд ли выздоровеет. Для оздоравливающих процедур и процессов этого маловато. Но, напомню, мы говорим про диагнозы из области ведения психиатрии, а это чаще «надолго или навсегда».
Поэтому семья все таки должна принять для себя решение: как относиться к установленному диагнозу и его носителю.
Ведь есть варианты, в которых крайние – полный отказ от члена семьи с диагнозом и/или его изоляция, или всеобще-семейная тяжелая и тягучая «война» с жертвоприношениями под девизом «мы несём наказание».
2. «Как правильно» – никто не знает.
Не бывает «правильных» или «неправильных» поступков. Есть поступки, которые мы совершаем.
Банально и смахивает на «статус из вконтактика», но это именно так: мы никогда не знаем – «правильно» ли поступили, пока уже не поступим, то есть пока не обнаружим результаты своих действий и принятых ранее решений («Знал бы, где падать, то соломку подстелил бы»), зайдя далеко за временные рамки когда-то совершенного выбора и поступка.
Но и тогда, уже за пределами когда-то принятого решения или действия, уже появятся новые обстоятельства, которые могут значительно скорректировать некие предварительные ожидания.
Если согласиться с этим «как правильно», то пусть это будет в таком контексте...
«Правильно» – это «Я делаю и сделал всё, что смог. Я делаю правильное так, как понимаю это правильное. И по-другому не могу, имея права на это "не могу"». Почему такой вариант «правильности» более полезен?
Потому что взрослый, который на законном основании беспокоится за своих детей («чтоб у детей не формировалась негативная модель поведения»), просто обязан дать самому себе разрешение «на ошибку» (на форс-мажор). Иначе от назначаемой себе Ответственности Правильности у него может «сорвать башню» на фоне постоянного Напряжения.
К тому же, как бы ни хотели взрослые уберечь своих детей, взрослые не бессмертны, а дети вырастут и будут разбираться в этой жизни уже самостоятельно.
«Правильно» – это не значит «идеально». Это стоит отметить особенно.
3. «(...) с БАР или иным сходным расстройством».
Расстройство «оно и в Африке» – расстройство. Член семьи с (любым) психиатрическим диагнозом – в любом случае скорее проблема, чем удовольствие. Имеем ввиду, что диагноз сам по себе тут мало при чем: БАР это или не БАР.
{Кстати, именно «специальное поведение и специальные особенные отношения в семье, где есть именно БАР» – это может быть уже «внутри» самого диагноза БАР, см. в упомянутой в начале статье про «привилегию». Возможно, что ожидание «особого отношения» требует член семьи с БАР, а не семья (это предположение)}
Вопрос очень тонкий, открытый и дискуссионный. Склоняюсь к тому, что при БАР у кого-то из членов семьи лучше иметь ввиду «особенность», а «не БАР-особенность». Конечно, БАР – это не трехдневное ОРЗ, но и не «особенные танцы с бубнами вокруг БАР».
Таким образом здесь и далее имеем ввиду не только «БАР или сходные расстройства».
ТАК, КАК ЖЕ «ПРАВИЛЬНО»?
Написать статью о том, как «не надо (делать) в семье с детьми, в которой у кого-то есть подтвержденный психиатрический диагноз» можно. Она будет бесконечно длинная и печальная. И зачем такая статья – не понятно... А вот «как правильно» – это совсем другой разговор.
Вот какие мысли и идеи посетили меня в размышлениях в ответ на предложение автора выше приведенного комментария...
1. Ребенок/дети и все члены семьи должны знать о диагнозе.
Донести корректную и реальную информацию до детей необходимо для профилактики процессов мистифицирования и сакрализации.
Вред и ущерб от мистификации, сакрализации, перебора с эвфемизмами, от банального вранья родителей сопоставим со всеми фильмами ужасов, вместе взятыми и реализованными в реальности. Здесь реальность – это душевное состояние детей.
Это касается совсем не только «диагнозов», но и любой информации, которую родители по тем или иным причинам не доносят до детей или скрывают её.
Уважаемые родители, «ларчик просто открывается»: если ребенок не получает информацию от родителей, он получит её в другом месте и без вашего участия.
Еще хуже: дорисует, достроит её сам в своем воображении и во всех иных местах (а это «отличная база» для возможного развития клинических процессов в дальнейшем).
Он сделает это непременно (достроит, допридумает, доформирует), потому что его Очень Беспокоит пустота и вакуум, в котором его удерживают родители или «сильно привирают» (полагаю, не надо напоминать, что враньё взрослых дети чувствуют ярче и тоньше, чем сотня взрослых).
Знать не только название диагноза, но знать и о том, как «особенность» может проявляться. Информация у детей должна быть, и она должна быть внятной, им понятной, при этом непугающей, а «трезвой».
Конечно, не каждый родитель сможет взять на себя роль «объясняльщика». Это большая, как минимум, эмоциональная нагрузка.
Не уверены, что сможете объяснить и рассказать ребенку? Не надо это делать самостоятельно! Посетите с ребенком детского психолога, детского психоаналитика, объясните ситуацию, и «на троих» со специалистом справитесь. Если нет возможности обратиться к специалисту очно, можно найти тех, кто работает дистанционно (по skype, например).
В таких случаях совсем не грешно делегировать полномочия третьему лицу, специалисту.
Часто родители недооценивают свои «мистические способности» и степень влияния на детей. Таки приведу примеры того, как «не надо делать».
Примеры о цене отстранения детей от информации (фактическая информация изменена без изменения сути)...
А. Клиент: «Ой у вас какая-то кошка волшебная! Так-то у меня аллергия на шерсть, но на вашу кошку аллергии почему-то нет!» (у меня кошка «работает ассистентом»).
Эдакая «избирательная» аллергическая реакция, которая прозрачно намекает, что реальной аллергической реакции, которой ребенок (которому тридцать пять лет от роду) добросовестно страдает пару десятилетий, просто нет в реальности.
Через какое-то время выясняется, что мать постоянно повторяла (оберегала ребенка): «У твоего отца астма! У тебя плохая наследственность! Тебе нельзя болеть!». И «каждый чих» ребенка воспринимался родителями в качестве явного признака наступающей астмы.
При этом родители не объясняли, что такое астма, а ребенок понимал, что астма – это название цветка или фрукта («Папа особенный, у него есть свой цветок-фрукт внутри!»).
Вот ребенок и «решил», что «уже надо чем-то заболеть», чтобы оправдать ожидания родителей.
Допустим, на второй-третий год анализа «аллергия на шерсть» как-то сам по себе «рассасывается». Это не колдовство и не чудо, это значит, что такой аллергической реакции не было. И в личном анализе клиент постепенно «привыкает» к тому, что можно жить и без «аллергии», которая была ему неосознанно назначена родителями.
Б. Если не у каждого первого, то у каждого второго носителя панических атак в семье был родственник «с привилегией».
При этом в 9-ти случаях из 10-ти родители как раз занимались теми самыми «эвфемизмами» или просто врали ребенку о болезни/привилегии (скрывали «из педагогических побуждений» и по иным причинам... например, в советский период любой психиатрический диагноз был идентичен «смертному приговору», поэтому чаще родители были вынуждены молчать, чтобы ребенок где-то не проболтался).
При этом часто «привилегия» родственника выясняется уже в личном анализе клиента, когда становилось можно «допросить родителей с пристрастием», вроде такого:
– Мама, я помню, тогда папа себя как-то странно вёл... Еще «скорую» вызывали...
– Мы тебе не говорили, у папы была шизофрения...
В. Вся семья, кроме младшего ребенка, знала о диагнозе бабушки, которая жила вместе со всеми. Младшему решили не говорить («пожалели»).
Младший подрос, нашел в школьной библиотеке медицинскую энциклопедию, сам опознал название диагноза по симптомам и... потерял сознание, хлопнувшись в обморок. В школе решили, что ребенка дома плохо кормят, это был «голодный обморок».
Чудовищность ситуации была еще и в том, что ребенок так и не рассказал родителям (и никому вообще) – в чём дело (настолько силён был «запрет говорить о диагнозе»), оставшись один на один со своим страшным открытием на многие годы, на протяжении которых был вынужден «подыгрывать» семье в «незнании».
Надо ли говорить, что хронических соматических заболеваний у давно выросшего школьника – добрый десяток, а в личном анализе он проводит девятый год.
Нет, не столько потому, что он «застрял» в истории с медицинской энциклопедией, сколько потому, что на «ту энциклопедию» сверху налегло и наросло еще много чего искривленного.
Еще один аргумент «за» информирование детей.
Мы, взрослые, читая детские сказки видим в них много того, чего не видят и не увидят дети. Это взрослым в «Ну, погоди!» видится «эротическая и нездоровая подоплёка», например. Дети видят волка, который охотится за смышленым зайцем и всё. У детей есть такое понятие и состояние, которого нет у взрослых – Понарошку. Так вот Понарошку – это точно лучше, чем Ничего.
Все видели, как молодожены недоумевают – почему всё старшее поколение рыдает на свадьбе в три ручья. Радоваться надо, а они плачут! Потому, что плачут те, кто с опытом. У молодоженов опыта (пока) нет. Но это не значит, что у них нет информации о том, что они женятся.
2. Вся нагрузка за «здоровые отношения» ложится на «здоровую часть семьи», то есть на кого-то из взрослых «без диагноза».
Тащить такую нагрузку крайне тяжело, но дорогу осилит идущий. Ни в каком серьезном деле и пути нет легкого начала. Опыт накопится и наладится.
Если про «как не надо», то точно не надо делегировать эту нагрузку детям. А именно это, собственно, чаще и происходит — дети в семьях, где есть взрослый с психиатрическим диагнозом, используются как контейнеры/помойки, ответственные за всё и вся.
И потом «умные взрослые» рассказывают «про генетику» и «родовые предрасположенности». Не слежу пристально за новыми открытиями в современной психиатрии, но насколько помню – психиатры до сих пор не договорились про «точно передается по наследству или точно не передается».
Допустим, да – «генетика и наследственность» играет роль. Но это не отменяет чудовищности гнетущей атмосферы в семье, в которой живут дети. Будь они «трижды здоровые».
{Помню, как после первого курса псих.кафедры повели нас в соответствующую лечебницу «на практику» (по факту это была экскурсия, который всем хватило «выше крыши»). На выходе из учреждения кто-то из студентов сказал: «Там же от одной только атмосферы заболеть можно!»...}
Вдруг эту статью читают родители, являющиеся адептами «секты генетиков» (генетики, ничего личного, вы тут вообще не при чем)? Уважаемые адепты, на «генетику и наследственность» можно спихнуть всё вообще, в том числе вашу Ответственность за ваших детей.
Согласна – очень удобно списать на «генетику и наследственность» начинающие появляться в ребенке «особенности» и проблемы с его соматическим здоровьем, только ваша «зона контроля» (ответственность, поступки, атмосфера в семье, которая зависит и от вас тоже) никуда не денется, не убежит бесповоротно в темный лес, испугавшись слов «генетика и наследственность».
Иными словами: кто в доме хозяин – вы, родители, или «наследственность»?
Чтобы «здоровая часть» семьи смогла тащить на себе такую нагрузку, ей («здоровой части») стоит заниматься собой, в том числе:
– консультироваться у психиатра по поводу «особенного» родственника/близкого (к счастью, пока некоторые медицинские услуги у нас бесплатны, можно просто записаться на обычный прием у психиатра по месту жительства или посетить платного психиатра/ врача-психотерапевта и взять консультацию, хотя бы одну);
– посещать специалиста «для себя» (психоаналитика, психотерапевта, психолога, — не слишком важно кого конкретно, но для того, чтобы было хотя бы «с кем поговорить», как минимум и, простите за прямоту, «не свихнуться»).
3. Есть предположение, что статью про «выстраивание отношений» смогут прочитать очень немногие, сумевшие сохранить в себе содержание из п.2.
Это не про «популярность статьи», а про «успел или не успел» (инфицировать_ся и поглотить_ся токсичными внутрисемейными процессами).
Кто не смог «сохранить_ся», тот и читать не будет (а в таком случае читать-то как раз надо бы).
4. Совсем не зря выше написала «подтвержденный диагноз*».
*Тот, который присваивается после проведенных медицинских исследований, а не назначается себе самостоятельно.
«Сочинить себе диагноз и портить жизнь близких» — весьма распространенное явление.
И тут возникает весьма занятный вопрос: в чём выгода семьи, которая не только верит «сочиненному диагнозу», но и вприпрыжку поддерживает этот миф?
Выгоду, приоритет, привилегию иногда хочет не только «занемогший дядя», но и кто-то из членов семьи. И в этом случае, не всегда имеет значение официальное (медицинское) подтверждение диагноза или его отсутствие (миф о диагнозе).
Классика жанра: «Выйду замуж за заведомо психически нездорового человека. Заведомо нездоровый никуда от меня не убежит. Он всегда будет под моим контролем. Женщин вокруг много, я конкуренции не выдерживаю. Поэтому возьму себе того, на кого ни одна другая женщина не позарится».
А потом в этой семье рождаются дети, которые и не ведают, что Мамке они нужны исключительно в качестве «железного аргумента» и «окончательной привязки» их Папки к семье, точнее «к ноге» (Мамкиной).
Потом дети подрастают и начинают выдавать «особенности» вперемежку с букетами соматических заболеваний. Мамка увлеченно таскает детей от невропатолога до логопеда, от психиатра до массажиста и обратно, и по всем кругам ада без перерывов. Прямо таки бьется за присвоение детям различных диагнозов и лечений... Почему она так делает?
Правильно, потому что у детей «генетика и наследственность». А еще они тоже (уже) «никуда не убегут и никуда не денутся». Помощники зреют! Те, которые стакан воды поднесут когда-то...
И, чтобы эти помощники не приведи, Господи, не пропустили сей торжественный момент подноса стакана воды, то пусть и не отлучаются. Чего два раза ходить-то?..
Не делайте так :) А, если уже сделали, то попробуйте посмотреть на ситуацию свежим взглядом и спросить себя об истинных причинах поиска «диагнозов» у детей, которых может и не быть. Представляете? Дети бывают и здоровыми тоже...
Напоследок чисто-коучинговский момент...
«Чтоб у детей не формировалась негативная модель поведения» – такая форма запроса (задачи, цели) не может быть отнесена к разряду экологичных и корректных. Потому, что есть «не», «чтобы не...».
Цели, которую мы формулируем в таком формате, мы никогда не достигнем («кривое целеполагание»).
Различие существенное. Прямой аналог: «Чтобы не было аварий на дорогах...» и «Чтобы на дорогах стало безопаснее...», «Чтобы зимой на людей не падали сосульки с крыши...» и «Чтобы зимой крыши были чистыми...» – это очень разные истории.
Если здесь есть взрослые, для которых обсуждаемая тема актуальна, то нужно подумать – каким образом перевести подобный запрос из формата «не» в формат «к».
Попробую объяснить, как это сделать. Как, если бы ко мне пришел клиент с такой формулировкой запроса, то что обязательно уточнила бы, как минимум: «Допустим, у детей не формируется негативная модель поведения... Тогда – что – формируется (если именно формируется)?».
Когда запрос переведен в формат «к», тогда уже можно составлять «план» по «выстраиванию отношений» (если именно «выстраивание отношений» останется в запросе после корректировки формата запроса).
Тогда и «правильность» приобретёт вполне конкретные очертания, относящиеся непосредственно к данной семье, и соответствующие пути на перспективу.
Итого для семей, в которых есть дети и взрослый/взрослые с психиатрическим диагнозом
(повторяю, что это не рецепт и не рекомендации, это исключительно мои идеи и видение проблемы):
1. Определиться с отношением к диагнозу и его носителю.
2. Отказ от «идеальных и правильных» решений в пользу более-менее осознанных «просто хороших» и «достаточно хороших».
3. Сначала «особенность» сама по себе, потом – сам диагноз (в целях профилактики отыгрываний диагноза всей семьей).
4. Информирование всех членов семьи, в том числе детей (возможно с помощью посредника) в целях профилактики мистифицирования и сакрализации.
5. «Здоровая часть» берет на себя обязательство заниматься собой, чтобы оставаться здоровой.
6. Проверка: нет ли в семье «тайного запроса» на присутствие «больного человека» внутри семьи (подтвержден диагноз или нет).
7. Перевод задач семьи из формата «От» в формат «К».
Обращайтесь, если что... (любой город; первая консультация проводится бесплатно).
С уважением, Нечаева Е.А.
Послушать эту статью с картинками (читает автор):
ЧИТАТЬ ПО БЛИЗКОЙ ТЕМЕ
Что такое психологическая травма?
