ПРО НЕДОЕДЕННЫЕ ШОКОЛАДКИ ДЕВЯНОСТЫХ
Уважаемый читатель, я подготовила вашему вниманию некую статью, точнее – записанные воспоминания из самого начала 1990-х годов, которую очень условно посвящаю летнему периоду отпусков и путешествий.
Начала писать вступление к ней и оказалось, что вступление придется публиковать отдельно, получилось «много букв». Для меня важно начать с этого вступления.
Эту статью (ЧАСТЬ ПЕРВАЯ и ЧАСТЬ ВТОРАЯ) собиралась написать неприличное количество лет. Не то, чтобы я четверть века страдала невозможностью написания, желание написать то появлялось, то пропадало на долгие годы, видимо, что-то «зрело и дозревало».
Для кого-то наверное, статья будет переполнена банальностями, для кого-то (более молодых) возможны некие «информационные открытия» (надеюсь именно на это). Для меня вся эта история, а точнее — её значимость – это нечто «очень интимное», очень личное и такое, которое сохраняется внутри даже не надолго, а навсегда.
Вероятно, «окончательным поводом» для написания статьи стала «романтизация советского периода» и одновременно «демонизация 1990-х», которые, к моему личному большому сожалению*, уже очень хорошо заметны в тех, кому лет тридцать и плюс-минус около того (допустим, возраст от 18-22 до 35-38 лет).
*Потому, что (любая) романтизация и демонизация – это мифотворчество и обесценивание (как Упрощение Сложного, которое нельзя упрощать). Мифологизировать и обесценивать своё Прошлое (как Свой/Наш Опыт) – это совсем не то же самое, что размышлять над ним, оценивать и переоценивать, осознавать и сознавать, пробовать чувственно и эмоционально присоединяться к опыту и вновь отсоединяться, исследовать, узнавать и познавать вновь и вновь (при желании и необходимости)...
Такую романтизацию и демонизацию замечаю и в клиентах, и в знакомых, и в речах знаменитых ютьюб-блогеров-влогеров, и так далее. И надо сказать, что ощущения от таких наблюдений – не являются приятными, но являются весьма настораживающими и отчасти даже пугающими (хотя уже не нашему поколению разгребать возможные последствия).
"МНЕ НЕ ХВАТИЛО БАТОНЧИКА"
Удивительно, но факт... Когда тридцатилетний человек начинает «жаловаться на 90-е годы», то в 9-ти случаях из 10-ти обязательно присутствует трагический рассказ о батончике «Сникерс», который он «не доел» в 90-х.
Примерно так:
«Папку и мамку сократили из НИИ*, денег не было, родители однажды накопили на батончик, который разрезали на десять частей, чтобы по праздникам выдавать своим детям. А в это время другие дети кушали батончики каждый день по три раза, а я им завидовал».
*Про условный НИИ (научно-исследовательский институт). Часто – никому не нужный (НИИ), бездарный и неэффективный, в котором по полгода карандашом рисовали один лист чертежа, в перерывах пили чай с пирожками, зато получали стабильную (нищенскую) зарплату, борясь за плановые показатели к очередному юбилею коммунистической партии и подобное очковтирательство. Примечание: нет, это не про все-все НИИ.
И из глаз рассказчика начинают литься слёзы. Детская травма демонстрируется так, как не демонстрируют (вообще — не демонстрируют), допустим, те, кто пережил блокаду Ленинграда во время Второй Мировой Войны...
Разумеется, как представитель помогающей профессии, я не имею права обесценивать (и не обесцениваю) то, что клиент считает и переживает, как серьёзную травму, которая действительно «оставила отпечаток» на всю его жизнь. Но мы сейчас говорим не о «терапевтической истории», а вообще — об Истории и, с другой стороны, хочется так и сказать:
«Серьёзно? В качестве самой тяжкой детской травмы вы выбрали недоеденную шоколадку и зависть к ровесникам?.. От души желаю, чтобы тот недоеденный шоколад остался бы единственной и самой тяжкой проблемой в вашей жизни».
Представляемая вашему вниманию статья – о тех, кто тогда мог покупать своим детям «Сникерсы». Понимаете? Мог! То есть сумел быстро «найти себя» в очень новых обстоятельствах, начал работать, зарабатывать, обеспечивать свою семью, в том числе, своих детей – этими самыми пресловутыми «сникерсами»...
Травмированный «недоеденным батончиком» человек «ничего, кроме» той своей зависти к другим детям не видит.
Например, не видит тех детей, которые были счастливы кушать условные батончики свободно и часто, не видят родителей тех детей, то есть сами себя загоняют в ловушку, для которой характерна причудливая амбивалентность: единовременно нечто «очень узкое» (переживания о «Сникерсе») и «очень глобальное» («лихие Девяностые»). Середины нет, две крайности («макро» и «микро»), переживаемые единовременно.
Там, где возникает «недоеденный батончик», тут же, мгновенно возникают и «Лихие Девяностые» (и наоборот), и по-отдельности эти два явления («макро» и «микро») не существуют (их очень трудно «расцепить»).
Подсказка: наши чувства (в данном случае, зависть, например, и сопутствующие чувства и ощущения недоевшего шоколад ребенка) не имеют никакого отношения к социально-политическому, экономическому строю и устройству государства; разбираться надо с той (своей) завистью, а не с ветряными мельницами, будь им второе имя «Лихие Девяностые» или любое иное подобное.
Банальная (хоть и действительно трудно-переживаемая) зависть к другим детям и некая собственная «убогость и несчастность» мощно проецируется и переносится в Глобальное и Мистифицированное (а надо бы её вернуть туда, откуда она взялась на самом деле – это очень полезно для здоровья, так как на постоянное и многолетнее поддерживание такой мистификации затрачивается значительное количество внутренних ресурсов, которые нужно и можно перенаправить в «мирное русло»).
Таким клиентам (по-началу) очень трудно (но необходимо и придётся неизбежно) подойти к завершению процесса Глобализации проблемы. Если очень упрощённо, то так: «В том детском стыде «виновны» не столько Девяностые, сколько Родители, которые не смогли и/или не захотели...».
Весьма популярная «успокаивающая отговорка» из серии: «Тогда все так жили!» – в допустимом смысле опасна, так как (вновь) уводит от реальности. Во-первых, далеко не «все».
Во-вторых, сейчас у когда-то оставшегося без «Сникерса» ребенка – уже идёт своя взрослая жизнь, есть своя современная реальность, в которую он с завидным упорством «затаскивает» значительный и травматичный пласт фантазий, на которые он «опирается», недоумевая о некоторых своих неудачах Сейчас и Здесь.
«Все (так жили)» стоит понимать, как «Никто (так не жил)» («все» для нашего бессознательно = «никто»). Можно продолжить и так: «Если тогда все так жили, и всем было Плохо, то сейчас мне Плохо, так как Плохо Всем».
Получаем замкнутый круг и разрешение на «Плохо за компанию (со Всеми)», появляется и эксплуатируется фантазия о неких «всех» (нет, эта фантазия не осталась в Девяностых, тридцатилетние просто переносят её в настоящее время, но могут и не осознавать этого переноса, до поры и времени).
Сказка о «лихих Девяностых» складывается в удобный сценарий, с успехом применяемый уже в финале Десятых годов XXI века: «Мне сейчас Плохо. И я найду причину этой Плохости... А! Так вот она – плохо Всем». Определенную и различную «плохость» в обществе, в социуме можно найти на «раз, два».
Скажем так – «всё время кому-то, да Плохо/Лихо» (допустим, некоей «группе лиц»/«социальной/возрастной группе»). Ищем кому сейчас Плохо, присоединяемся, получаем отличную отговорку, рационализацию, причину и оправдание для своей собственной «плохости» в данный период времени (так можно делать, главное, не застрять в этой истории и привычке).
Примечание для некоего успокоения «недоевших шоколадку в 90-х»:и в Нулевых, и в уже завершающихся Десятых полно людей, которые точно также не могут и/или не хотят встроиться в современные тенденции, мэйнстримы, изменения. То есть и в Нулевые, и сейчас есть «ровно такие же» чьи-то родители...
...Напрямую назвать явление «своим именем» таким клиентам крайне трудно, потому что для этого придётся «обвинить» собственных родителей. Поэтому легче «обвинить» кого угодно и что угодно, ещё лучше и удобнее назначить вину чему-то экстра-максимально Демоническому, Гигантскому, Далёкому, Непостижимому, то есть назначить некий Форс-Мажор и на этом остановиться: «Горбачёву», «Госдепу», «Девяностым»...
И, даже на чуть-чуть, не желая осознать, что проблема находится гораздо-гораздо ближе, и никаких «Горбачёва»/«Госдепа»/«Девяностых» на самом деле не существует, поскольку поколение ок.30 лет их «в глаза не видело», они существуют только в фантазиях тридцатилетних, в которых реальности – одна история про недоеденный батончик, а фантазии отчасти назначены родителями*, отчасти дорисованы уже собственным воображением и припорошены псевдо-реалистичными телесериалами о «том времени».
*Им (родителям) тоже надо как-то «объяснить» собственные «неудачи» 1990-х. Очень немногим удаётся признаться самим себе: «Я тогда мощно затупил и профукал...» и/или «Мне было лень, я не хотел работать», и/или «Прости меня, сын, я тогда не смог купить тебе шоколадку, мне стыдно и больно за это». Поэтому родителям приходится выстраивать выгодную монстрообразную конструкцию – жуткий ужас под названием «Девяностые».
...Нет-нет, мы не ограничиваемся исключительно «виной» не сумевших «перестроиться» родителей, – тема куда глубже, сложнее, интереснее и дискуссионнее, но мы говорим о том, что реальную Роль Родителей мало, кто желает осознавать, а надо бы это всё-таки сделать, так как это – часть Реального, значимая часть личной истории каждого ±тридцатилетнего.
Обращайтесь, если что (любой город; первая консультация проводится бесплатно).
С уважением, Нечаева Е.А.
