Вот так тоже бывает - напишешь книгу, а потом оказывается, что она - к юбилею Карлоса Кастанеды (25-го декабря - 100 лет)...
Батл: Дональд VS Ирвин
Дорогие спасители душ и расшифрователи бессознательного! Предлагаю поиграть...
Представьте себе: вы заходите в терапевтический кабинет, но вместо кушетки — ринг.
На одной стороне — Ирвин Ялом, бородатый философ с блеском в глазах и книгой "Созерцание смерти" под мышкой.
Он смотрит на вас и говорит: «Ты умрёшь. Прими это. А теперь живи аутентично».
На другой стороне — Дональд Винникот, в свитере, как дедушка из соседнего дома, с плюшевым мишкой в руке.
Он мягко улыбается и шепчет: «Малыш, ты устал. Давай я тебя подержу и дам поиграть».
Кто победит?
Философ экзистенциального ужаса или доктор переходного одеялка?
Страх смерти или ложное Я?
Аутентичность или контейнирование?
В этой шутливой, но не лишенной смысла статье мы устроим психоаналитический батл — но не для того, чтобы определить, кто "лучше", а чтобы понять, как два великих ума смотрели на одну и ту же проблему: как человек может стать собой.
Потому что, честно говоря, если бы у Ялома не было Винникота, он бы слишком рано начал говорить о смерти.
А если бы у Винникота не было Ялома, он бы забыл, что, даже имея идеальное одеялко, всё равно придётся умереть.
Основные идеи Ирвина Ялома
1. Четыре экзистенциальные дихотомии (или "вселенские заботы")
Ялом считает, что основные источники человеческого страдания связаны с четырьмя фундаментальными аспектами существования:
a) Смерть Страх смерти — неотъемлемая часть человеческого опыта.
Осознание конечности жизни вызывает тревогу, но может также стать стимулом к подлинному, насыщенному существованию.
Задача терапии — помочь пациенту осознать свою смертность и жить более аутентично.
b) Свобода Человек свободен выбирать свои действия, но с этой свободой приходит ответственность.
Осознание свободы может вызывать тревогу («экзистенциальную тревогу»), так как человек не может свалить вину на внешние обстоятельства.
Терапия помогает принять ответственность за свою жизнь.
c) Одиночество (экзистенциальное одиночество)
Глубинное одиночество — неизбежная часть человеческого существования.
Даже в близких отношениях остаётся некая непреодолимая пропасть между людьми.
Задача — научиться справляться с этим одиночеством, не избегая его, а используя его как возможность для подлинного контакта.
d) Смысл жизни (или бессмысленность)
В мире нет предопределённого смысла — человек должен создавать его сам.
Отсутствие смысла вызывает экзистенциальную пустоту и депрессию.
Терапия направлена на помощь в поиске смысла через творчество, любовь, страдание, опыт.
Эти четыре "вселенские заботы" — универсальные аспекты бытия, которые каждый человек должен интегрировать.
2. Аутентичное существование
Ялом призывает к подлинной жизни — жизни, в которой человек осознаёт свои страхи, принимает ответственность и живёт в соответствии со своими ценностями.
Аутентичность достигается через честность с самим собой и другими, через отказ от самообмана и масок.
3. Важность межличностных отношений в терапии
Ялом подчёркивает, что терапевтические отношения — это живое взаимодействие, в котором проявляются экзистенциальные темы.
Он активно использует взаимность — терапевт может делиться своими мыслями и чувствами, если это помогает пациенту.
Важны встречность и подлинность в диалоге.
4. Терапия как процесс "бытия"
Ялом критикует подходы, где терапевт — «машина» или «анонимный техник».
Он видит терапию как встречу двух людей, где оба участвуют в процессе, и оба могут меняться.
Терапевт должен быть присутствующим, честным, человечным.
5. Роль смерти в психотерапии
Одна из самых известных идей Ялома — "созерцание смерти" как путь к осмысленной жизни.
В своих трудах он показывает, как страх смерти лежит в основе многих психологических проблем.
Осознание смертности может быть терапевтической силой, побуждающей к действию, любви, творчеству.
6. Психотерапия как искусство
Ялом считает психотерапию искусством, а не только наукой.
Он использует литературу, философию, метафоры, рассказы — чтобы помочь пациентам увидеть свою жизнь по-новому.
Его книги сочетают клинический опыт и литературное мастерство.
7. Критика патологизации нормальных переживаний
Ялом предостерегает от превращения нормальных экзистенциальных тревог (страх смерти, поиск смысла) в «психические расстройства».
Многие «симптомы» — это реакции на подлинные человеческие проблемы, а не болезни.
Подытожим: главные идеи Ялома
| Экзистенциальные заботы | Смерть, свобода, одиночество, смысл — основа человеческого страдания и роста |
| Аутентичность | Жить честно, осознанно, в соответствии с собой |
| Подлинные отношения | Терапия — это живое, взаимное, честное взаимодействие |
| Смерть как стимул | Осознание смертности помогает жить полной жизнью |
| Смысл — создаётся | Нет готового смысла — его создаёт сам человек |
| Терапевт как человек | Терапевт не должен быть «безличным» — он должен быть настоящим |
Основные идеи Дональда Винникота
1. Настоящее Я и Ложное Я
Это, пожалуй, самая известная концепция Винникота.
Настоящее Я (True Self): источник спонтанности, творчества, подлинных чувств.
Развивается, когда ребёнок чувствует себя в безопасности и может быть самим собой.
«Я живу, значит, я существую».
Ложное Я (False Self): защитный механизм, который формируется, когда ребёнок вынужден подстраиваться под ожидания родителей.
Ведёт к фальши, усталости, ощущению пустоты, депрессии.
«Я приспосабливаюсь, чтобы выжить, но теряю себя».
Винникот предупреждал: чрезмерное развитие Ложного Я может привести к психическим расстройствам, даже если внешне человек успешен.
2. Достаточно хорошая мать
Идеальная мать не нужна.
Нужна достаточно хорошая — та, которая:
- сначала полностью адаптируется к потребностям ребёнка (в первые месяцы жизни);
- постепенно уменьшает свою опеку, позволяя ребёнку сталкиваться с небольшими разочарованиями.
Эта постепенная «неидеальность» помогает ребёнку развивать реальность, самостоятельность и толерантность к фрустрации.
Чем «лучше» мать пытается быть, тем больше риск, что она подавляет спонтанность ребёнка.
3. Переходное пространство и переходный объект
Переходный объект — это, например, плюшевый мишка, одеялко, к которому привязывается ребёнок.
Это не игрушка и не часть себя, а что-то промежуточное между внутренним миром и внешней реальностью.
Переходное пространство — это область игры, воображения, искусства, где человек может быть творческим и спонтанным.
Это пространство между «я» и «не-я».
Именно здесь рождается культура, творчество, религия, искусство.
Винникот считал, что здоровая психика — это способность жить в этом переходном пространстве.
4. Контейнирование и удержание
Holding (удержание) — физическая и эмоциональная безопасность, которую мать предоставляет младенцу.
Не только укачивание, кормление, но и эмоциональная доступность.
Ребёнок чувствует: «Меня держат, я в безопасности».
Containment (контейнирование) — процесс, при котором мать (или терапевт) принимает тревогу ребёнка, «переваривает» её и возвращает в успокоенной форме.
Например, ребёнок плачет от страха — мать спокойно его утешает, и он учится, что эмоции можно пережить.
В психотерапии терапевт становится «контейнером» для бессознательных тревог пациента.
5. Ранняя зависимость и постепенное отделение
Винникот подчёркивает, что младенец изначально не отделён от матери — он находится в состоянии иллюзии первичного контроля (например, думает, что он «создал» грудь, когда она появляется).
Постепенно, через малые разочарования, ребёнок начинает понимать, что мать — отдельный человек.
Это процесс психического роста и формирования реалистичного восприятия мира.
Здоровое развитие — это не быстрое отделение, а постепенное освобождение при сохранении чувства безопасности.
6. Игра как основа психического здоровья
Игра — не просто развлечение, а серьёзное дело.
Через игру ребёнок:
- исследует мир,
- выражает внутренние переживания,
- развивает воображение и творчество.
Взрослые тоже нуждаются в «игре» — в искусстве, любви, работе, психотерапии.
По Винникоту, «я играю — значит, я существую» — это признак подлинного Я.
7. Роль среды в развитии личности
Винникот делает акцент на среде, а не только на внутренних конфликтах (в отличие от Фрейда).
Он считал, что психические проблемы чаще вызваны плохой средой, а не «врождёнными пороками».
Если среда поддерживает, личность развивается здорово.
Если среда подавляет, формируется Ложное Я и риск невроза.
8. Терапевт как «достаточно хорошая фигура»
В психотерапии терапевт должен быть «достаточно хорошим» — не идеальным, но:
- надёжным,
- эмпатичным,
- способным «удерживать» и «контейнировать» страдания пациента.
Терапия — это новая возможность прожить здоровые отношения, которые могли отсутствовать в детстве.
Ключевые цитаты Винникота
«Есть только одна трагедия в жизни — это не стать собой» (О Ложном Я)
«Игра — это то, что происходит на границе между реальностью и воображением»(О переходном пространстве)
«Ребёнок не может сказать: „Я не хочу жить в мире, где мать устала“. Он вместо этого говорит: „Я не хочу жить“» (О цене приспособления)
Подытожим: основные идеи Винникота
| Настоящее Я / Ложное Я | Подлинность vs приспособленчество |
| Достаточно хорошая мать | Не идеальная, но адаптивная и поддерживающая |
| Переходное пространство | Пространство игры, творчества, воображения |
| Удержание и Контейнирование | Эмоциональная безопасность и обработка тревоги |
| Игра | Ключ к психическому здоровью и творчеству |
| Ранние отношения | Основа формирования личности |
| Среда важнее инстинктов | Развитие зависит от качества среды, а не только от влечений |
| Переходный объект | Символ связи между «я» и «не-я» (например, одеялко) |
Общее между Яломом и Винникотом
| Гуманистический подход | Оба видят в человеке не «больного», а живого, чувствующего, стремящегося к росту и подлинности. Они отвергают чрезмерно механистические или диагностические подходы. |
| Акцент на подлинность | Винникот говорит о «настоящем Я» (true self), Ялом — о аутентичной жизни. Оба критикуют жизнь по маскам, самообман, приспособленчество. |
| Важность отношений | Для обоих центральна роль человеческих связей. У Винникота — первичная связь с матерью, у Ялома — терапевтические и межличностные отношения как пространство роста. |
| Терапия как пространство роста | Оба считают, что терапия — это не просто «лечение симптомов», а возможность для личностного развития, самопознания и подлинного контакта. |
| Критика патологизации | Ни один из них не сводит человека к диагнозу. Винникот говорит, что «невроз — это попытка выжить», Ялом видит в экзистенциальных переживаниях не болезнь, а часть человеческого бытия. |
| Терапевт как живой человек | Оба отвергают идею «анонимного терапевта». Винникот подчёркивает важность «достаточно хорошей» фигуры, Ялом — подчёркивает взаимность и открытость в терапии. |
Различия между Яломом и Винникотом
| АСПЕКТ | ИРВИН ЯЛОМ | ДОНАЛЬД ВИННИКОТ |
| Традиция | Экзистенциальная психотерапия, влияние Ницше, Кьеркегора, экзистенциальной философии | Психоанализ (особенно объектные отношения), школа Клары-Фейрбэрн и Мелани Кляйн |
| Фокус внимания | Взрослый человек, его экзистенциальные тревоги: смерть, свобода, одиночество, смысл | Раннее детство, формирование Я, первичные отношения с матерью |
| Источник страдания | Осознание экзистенциальных реалий бытия (смерть, свобода и т.д.) | Травма недостаточно хорошей среды, подавление «настоящего Я», развитие «ложного Я» |
| Ключевые понятия | Смерть, свобода, аутентичность, смысл, экзистенциальная тревога | Настоящее Я / ложное Я, переходное пространство, достаточная хорошая мать, игра, контейнирование |
| Роль терапевта | Коллега, проводник, человек, который может делиться своими переживаниями | «Достаточно хорошая» фигура, контейнер, обеспечивающий безопасность и возможность «игры» |
| Подход к времени | Фокус на настоящем и будущем, осознанность, выбор | Фокус на прошлом, особенно на раннем детстве, как основе формирования личности |
| Использование теории | Философия, литература, метафоры, диалог | Психоаналитическая теория, клинические наблюдения, символизм |
| Идея развития | Развитие через осознание и принятие экзистенциальных реальностей | Развитие через безопасные отношения и возможность «играть» (в широком смысле — творчество, спонтанность) |
Примеры различий в понимании "подлинности"
Винникот:
Подлинность — это настоящее Я, которое может проявиться только в безопасной среде, где ребёнок может быть самим собой без страха отвержения. Ложное Я — защита от мира, но оно ведёт к пустоте и фальши.
Ялом:
Подлинность — это выбор, ответственность, осознанный отказ от самообмана. Это активное принятие экзистенциальных реальностей и жизнь в соответствии с собственными ценностями.
Синтез: как их идеи могут дополнять друг друга
Винникот объясняет, почему человек может бояться быть собой: потому что в детстве это было небезопасно.
Ялом показывает, что делать дальше: как, несмотря на прошлое, начать жить аутентично, принять свободу и ответственность.
Вывод
| ЯЛОМ | ВИННИКОТ | |
| Философия | Экзистенциализм | Психоанализ / объектные отношения |
| Фокус | Взрослый, выбор, смерть, свобода | Ребёнок, развитие, безопасность, игра |
| Сила человека | Способность к осознанию и ответственности | Способность к спонтанности и творчеству при поддержке |
| Цель терапии | Подлинная жизнь в условиях экзистенциальной реальности | Восстановление доступа к настоящему Я |
Итак, раунды закончены
Ни один из бойцов не нокаутирован, на ринге — не победитель, а мир.
Потому что, как оказалось, Ялом и Винникот — не противники.
Они — как две половины одной здоровой терапии:
- Винникот даёт нам детство, безопасность, право на игру и мамино одеялко
- Ялом даёт нам взрослость, ответственность, право на страх и выбор
Без Винникота Ялом может показаться слишком жёстким: «Живи аутентично!» — а у человека с детства Ложное Я, и он даже не помнит, кто он.
Без Ялома Винникот рискует превратиться в уютную терапию, где все играют в пластилин, но никто не замечает, что время идёт, а смерть — неотвратима.
Но вместе?
Вместе они — идеальная пара:
- Сначала — «Я тебя держу» (Винникот)
- Потом — «А теперь иди и будь собой — даже если боишься» (Ялом)
Так что, коллеги, не выбираем.
Будем и тем, и другим.
Умеем держать.
Умеем спрашивать.
Умеем молчать.
Умеем говорить: «Это конец. Ты умрёшь. И это прекрасно».
И, конечно, не забываем про плюшевого мишку.
Он, возможно, последний, кто помнит, кем мы были до того, как стали «взрослыми».
P.S.
Если после этой статьи вы почувствовали тревогу — это нормально.
Если вы захотели обнять своё детство и поговорить с ним — это и есть терапия.
Если вы захотели стать терапевтом — вы, вероятно, уже им стали.
Об авторе
Елена Нечаева родилась, живет и работает в Екатеринбурге. Автор книг по психологии и психоанализу, автор картин в жанре уральского андерграунда и музыкальных клипов. Ведет психолого-психоаналитическую практику с 2007-го года — в Екатеринбурге и онлайн.
