Адриан Валенсуэла Кастельетто: Поль Бурже: (анти)модернист?
Перевод, адаптация, интерпретации:
Елена Нечаева + ИИ
neacoach.ru
Уважаемые коллеги, если вам нужн файл со статьей (всё то же самое, только в PDF; платно), просто напишите мне
Личное понимание
До появления психоанализа Поль Бурже уже диагностировал «болезнь современности»: раздвоение субъекта, кризис идентичности, тревогу свободы и утрату символического порядка.
В статье Адриана Валенсуэлы Кастельетто/ Adrián Valenzuela Castelletto показано, как его «психологическая революция» — стремление к анализу внутреннего мира — постепенно оборачивается реакцией: поиском утраченной целостности через традицию, мораль и коллективную ответственность.
Этот путь от интроспекции к идеологическому ужесточению ставит перед психоаналитиками острый вопрос: может ли глубокое понимание бессознательного вести не к освобождению, а к регрессивной жажде порядка?
Статья раскрывает Бурже как ключевую фигуру на пересечении литературы, социальной критики и дофрейдовской психологии — и как симптом культурного невроза, предвосхитившего многие темы психоанализа.
Слегка сокращённый и адаптированный перевод статьи «Paul Bourget, un (anti)moderne? De la “révolution” psychologique au roman “réactionnaire”»/ «Поль Бурже: (анти)модернист? От “психологической революции” к “реакционному” роману»
Об авторе статьи
Адриан Валенсуэла Кастельетто/ Adrián Valenzuela Castelletto — докторант по французской литературе и языку, совместно прикреплённый к Сорбонне (Париж, исследовательский центр CELLF) и к Университету Бергамо (Италия).
Статья опубликована в журнале Quêtes littéraires, №14, 2024. DOI: 10.31743/ql.17954 ISSN: 2084-8099 (печатная версия), eISSN: 2657-487X
Лицензия: Creative Commons Attribution 4.0 (CC-BY)
Поль Бурже (1852–1935) — французский романист и литературный критик второй половины XIX века.
С 1880-х годов и до конца Первой мировой войны он считался главным теоретиком психологического романа. Его репутация утвердилась после публикации «Очерков по современной психологии» (1883) и «Новых очерков по современной психологии» (1885).
Вдохновляясь Сент-Бёвом* и Ипполитом Теном*, Бурже разработал новую форму литературной критики и ввёл понятие декаданса как культурного, политического и социального кризиса. Его психологическая критика, а затем и романы, предлагали диагноз интеллектуальной жизни 1880-х годов и рисовали тревожный портрет современного человека — безкорневого, поверхностного и раздвоенного.
*Примечание (моё)
Сент-Бёв (Charles Augustin Sainte-Beuve, 1804–1869) — французский литературный критик, поэт и историк литературы. Он считается одним из основоположников современной литературной критики. Сент-Бёв разработал метод анализа творчества писателей через призму их биографии, характера, окружения и психологических особенностей — подход, который позже подвергался критике (например, Марселем Прустом в эссе «Против Сент-Бёва»), но в XIX веке был новаторским. Его главный труд — многотомные «Понедельничные портреты» (Portraits littéraires, Causeries du lundi), где он анализировал сотни авторов.
Ипполит Тэн (Hippolyte Taine, 1828–1893) — также французский критик, историк и философ, представитель позитивизма. Он известен своей теорией, согласно которой искусство и культура определяются тремя основными факторами: расой (в смысле национального характера), средой (география, климат, социальные условия) и моментом (исторический контекст). Эта формула оказала большое влияние на литературоведение, историю искусства и даже на зарождающуюся социологию. Тэн писал об английской литературе, французской революции, истории искусства и философии; его стиль отличался научной строгостью и стремлением к объективности.
Оба мыслителя сыграли ключевую роль в формировании гуманитарных наук во Франции XIX века, хотя их методы сегодня воспринимаются как устаревшие или излишне детерминистские.
(Конец примечания)
После выхода романа «Ученик» (1889) Бурже окончательно оформил свою эстетику, противопоставляя её флоберовскому реализму и физиологическому натурализму Золя. Его литература стремилась быть одновременно личной, аналитической и якобы объективной. В 1894 году Бурже был избран в Французскую академию, после чего его творчество стало всё более морализаторским и сосредоточилось на социальных и религиозных темах.
В 1902 году он опубликовал свой первый роман с идеей (roman à thèse) — «Этап», в котором открыто выразил свою идеологию и выступил против революционной модернизации. Эта эволюция сопровождалась резкой критикой так называемой «маленькой якобинской нации», существующей, по его мнению, внутри «великой французской нации».
В данной статье рассматривается парадоксальный переход Бурже: от идеи литературной и критической «революции» — к идейной реакции против «ложных догм 1789 года» (то есть идей Французской революции).
Его романы постепенно становятся всё более догматичными и менее «революционными».
1. «Маленькая психологическая революция»
Психологический роман конца XIX века возник как реакция на натурализм. Однако, как показывает социологический анализ, это была не столько идеологическая борьба, сколько стратегия в литературном поле: писатели искали новые ниши и возможности для признания.
Бурже, несмотря на критику натурализма, восхищался научным методом Золя и даже переписывался с ним. Многие его сюжеты строятся на том же аналитическом подходе — но смещённом с тела на душу. Для Бурже источник психологического анализа — романтизм, несмотря на то что он его критикует.
Именно романтики впервые обратились к внутреннему миру, хотя и делали это эгоцентрично и театрально. Бурже же стремится к аналитическому взгляду, который он метафорически называет «лампой шахтёра» — освещающей бездны души. Его пессимизм рождается из ощущения несоответствия между ритмом душ и ритмом мира.
Современность заменила веру в Бога верой в прогресс и индивидуальную свободу — но эта вера, по Бурже, ведёт к отрицанию всех усилий прошлых веков. Таким образом, его «психологическая революция» — это не прорыв вперёд, а возврат к себе, движение по замкнутому кругу.
Это реакция, а не разрыв. И в этом смысле она продолжает романтическую традицию, даже если и критикует её. Бурже также противопоставляет романтизм и сциентизм: оба, по его мнению, — крайности. Романтизм гипертрофирует чувства, сциентизм — разум. Флобер, по Бурже, стоит на перепутье: он и наследник романтизма, и первый, кто пытается дистанцироваться от него.
В отличие от Тена, который видел в произведении лишь продукт эпохи, Бурже считает, что литература сама формирует эпоху. Произведение — не просто отражение, а активная сила, способная создавать новые типы личности и новые общественные настроения.
2. От критики к роману: между традицией и революцией
К 1899 году Бурже завершает свою психологическую программу, издав «окончательную» версию своих Очерков. В это время он уже не просто критик, а признанный романист и академик. Его романы — не просто художественные опыты, а моральные диагнозы. Он переходит от анализа к действию: его романы становятся инструментами социальной коррекции.
Интересно, что Бурже движется в обратном направлении по сравнению со Сент-Бёвом: тот сначала был критиком, потом — поэтом; Бурже — сначала критик, потом — романист. Его ранние романы (например, «Жестокая загадка», 1885) воспринимались как «возрождение романтического романа» — в противовес плоским, описательным текстам натуралистов. Но это «романтическое» возрождение на деле — возвращение к классической французской традиции: от «Принцессы Клевской» до Расина.
Критики начала XX века (Лалу, Орлье и др.) прямо связывали психологический роман Бурже с трагедией Расина: в обоих случаях герой — человек, раздираемый внутренним конфликтом, вынужденный принимать решения на основе индивидуальной совести.
Бурже, таким образом, пытается отделить аналитический дух от романтической истерики и вписать его в рамки картезианской рациональности и классической морали. Как писал Антуан Компаньон, Бурже — это «романтик наизнанку».
3. Контрмодернизм и роман «реконструкции»
Со временем Бурже всё яснее выступает как мыслитель контрмодерна. Он встаёт на позиции таких реакционеров, как Жозеф де Местр и Луи де Бональд, и критикует Французскую революцию как катастрофу, разрушившую органическую связь общества.
Особенно резко он обвиняет Жан-Жака Руссо, которого считает отцом психологического эгоцентризма и якобинского эгалитаризма. В статье 1912 года, написанной против празднования 200-летия Руссо, Бурже называет его «невропатом», чья философия породила террор и культ индивидуализма.
Парадоксально, что, отвергая Руссо как философа, Бурже признаёт в нём основателя психологического романа — ведь «Новая Элоиза» содержит «все формулы современного романа».
Для Бурже индивидуализм — болезнь, усугублённая Третьей Республикой, которая, по его мнению, насадила декадентское образование, лишённое религиозных и национальных корней. Его роман «Этап» (1902) — это полемика с толстовским импрессионизмом и с либеральной педагогикой.
В нём Бурже предлагает альтернативу: ответственность, связь с землёй, национальная идентичность. Он выступает за «реконструкцию» общества через литературу. Роман становится для него архитектурным проектом — упорядоченным, логичным, морально направленным.
Искусство — это волеизъявление, а не пассивное отражение. В этом контексте реакция — не пассивное сопротивление, а активное действие: герой Бурже (как Жан Моннерон из «Этапа») сначала преодолевает внутренний хаос, а затем вступает в борьбу за социальное единство.
Заключение
Эволюция Бурже — от психологического анализа к моральному роману — отражает внутреннее противоречие модерна: стремление к свободе ведёт к разобщённости, а стремление к порядку — к подавлению индивидуальности.
Бурже не просто констатирует декаданс — он предлагает выход: через возврат к традиции, к коллективной ответственности, к «органическому» обществу. Его роман — не зеркало, а инструмент реконструкции.
Таким образом, его «революция» оказывается реакцией, а его модернизм — анти-модернизмом. Но именно в этом парадоксе и заключается историческая значимость его творчества.
Почему статья представляет интерес для психоаналитиков
1. Бурже — предтеча психологического анализа личности
Хотя Бурже писал до появления психоанализа (Фрейд опубликовал «Толкование сновидений» только в 1899 г.), его работы — особенно «Очерки по современной психологии» (1883) — уже содержат глубокий интерес к внутреннему миру, к мотивам поведения, к расколотости субъекта и к влиянию прошлого на настоящее.
Это делает его фигуру важной для понимания дофрейдовской истории психологии, особенно в литературном контексте. Психоаналитики могут видеть в Бурже одного из первых, кто систематически применял аналитический взгляд на душу, предвосхищая такие понятия, как бессознательное, внутренний конфликт, навязчивые идеи, невроз свободы.
2. Концепция «декаданса» как культурного невроза
Бурже описывает современного человека как раздвоенного, безкорневого, подавленного свободой, потерянного в мире, где исчезла вера, но не появилось новое этическое основание. Это напоминает психоаналитические диагнозы модерна:
◦ у Фрейда — «Недовольство культурой» (1930),
◦ у Фромма — «Бегство от свободы» (1941).
Таким образом, статья показывает, как литературная критика конца XIX века уже формулировала то, что позже станет центральной темой психоанализа: кризис субъекта в условиях модернизации.
3. Анализ связи между индивидуальной психологией и социальной структурой
Бурже не ограничивается внутренним миром героя — он связывает психологические расстройства с политическими и историческими событиями, в первую очередь с Французской революцией и просветительским индивидуализмом.
Это перекликается с социальным психоанализом (например, у Эриха Фромма или Вильгельма Райха), где личностные патологии рассматриваются как продукт общественных условий.
Статья подчёркивает, что для Бурже психология — это не частное дело, а зеркало эпохи, что близко психоаналитическому пониманию культурного бессознательного.
4. Парадокс: анализ ведёт к реакции
Особенно интересен психоаналитический парадокс, раскрытый в статье: Бурже начинает с аналитического, почти терапевтического подхода — но вместо освобождения субъекта через понимание, он приходит к моральному ужесточению, к призыву к порядку, традиции, коллективной дисциплине.
Это позволяет психоаналитикам задуматься о двойственной природе анализа:
◦ может ли глубокое понимание внутреннего хаоса вести не к свободе, а к жажде авторитарного порядка?
◦ не является ли реакционный поворот своего рода защитным механизмом против тревоги, порождённой самим анализом?
5. Литература как форма «лечения» общества
Для Бурже роман — не просто художественное произведение, а инструмент социальной реконструкции. Это перекликается с психоаналитическим взглядом на литературу как форму сублимации, а также с идеей «культурной терапии» — попыткой исцелить общество через символическое переосмысление травмы.
Вывод
Для психоаналитиков статья ценна тем, что она:
◦ показывает истоки психологического взгляда на человека до Фрейда,
◦ раскрывает связь между исторической травмой и внутренним расколом субъекта,
◦ ставит сложный вопрос: может ли анализ вести не к освобождению, а к регрессии?
◦ демонстрирует, как литература становится полем борьбы за душу современного человека.
Таким образом, Бурже — не просто «реакционер», а симптом эпохи, чьи внутренние противоречия чрезвычайно продуктивны для психоаналитического прочтения.
Уважаемые коллеги, если вам нужн файл со статьей (всё то же самое, только в PDF; платно), просто напишите мне
Приглашаю на индивидуальные консультации и интервизии!
Об авторе
Елена Нечаева родилась, живет и работает в Екатеринбурге. Автор книг по психологии и психоанализу, автор картин в жанре уральского андерграунда и музыкальных клипов. Ведет психолого-психоаналитическую практику с 2007-го года — в Екатеринбурге и онлайн.
