ФЕНОМЕН ФОРРЕСТА ГАМПА

К чтению этой статьи особенно приглашаю тех, кому сегодня от 18-ти до 30-ти лет, с надеждой на ваш интерес к тому, «из чего» вы выросли (кроме прочего)... ни в телевизоре, ни в ютьюбчике об этом не рассказывают, во всяком случае – пока не рассказывают или не так и в ином контексте...

На этом сайте эту статью я разместила в разделе "Детям - о Родителях", но её в равной степени можно отнести и к разделу "Родителям - о Детях".

Фильм «Форрест Гамп» (реж.Р.Земекис) вышел на мировой экран в 1994 году. К счастью, тогда мы уже жили в «новой стране», и у нас появилась невиданная до того момента возможность (кроме много прочего) – смотреть Кино.

В СССР нам, мягко сказать, ничего не показывали из мирового кинематографа, кроме небольшого количества зарубежных фильмов, предварительно проходящих жесткий отбор цензуры.

На кино- и телеэкраны СССР выходили только те зарубежные фильмы из «капиталистических стран», авторы которых были как-либо лояльны к коммунистическим идеям (и к СССР, как к первому представителю такой идеологии).

К слову, на фоне некоторой дремучести, советские «деятели от культуры» иногда пропускали на экраны то, что могли бы и не пропускать, но просто не знали, что лучше «не пропускать»... Либо эти фильмы принадлежали «перу» кинематографистов из «дружественных стран» (стран так называемого «соц.лагеря»).

Зачастую фильмы проходили не только цензуру на предмет «а нет ли чего крамольного», но и переименовывались (фильму давалось название, очень далекое от оригинального) и заново монтировались (то есть из фильмов просто вырезались и отдельные фразы, и даже целые фрагменты).

{Помогло ли то жесткое и неадекватное реальности цензурирование в сохранении советской идеологии и коммунистического строя? Ответьте на этот вопрос самостоятельно...}

В этой статье мы не будем говорить о кино советского периода – это совершенно отдельный разговор. Но здесь замечу, что при том «безрыбье» зарубежного кино, с которым (фрагментами) действительно могло конкурировать советское кино, кинозалы трещали и ломились от количества зрителей, которые приходили смотреть иностранные фильмы не по разу, даже не по два раза, а десятки раз (да, один и тот же фильм могли смотреть и по 10-20-30 раз, пока он демонстрировался в кинотеатре, каждый день, выстояв огромную очередь за билетами).

Вернемся на рубеж 1980-90-х годов, в нашу последнюю «оттепель» ХХ-го века.

Итак, к нам вошло и пришло Другое Кино – «другое», как «такое, которого мы не видели раньше и думали, что никогда не увидим». В СССР (он закончился только в 1991-м году, то есть успел «захватить» последний этап «перестройки, гласности, демократизации, ускорения» конца 1980-х годов) хлынуло цунами мирового и европейского кинематографа.

Именно поэтому «моё поколение», то есть рожденное «плюс-минус» около 1970-го года, стало «самым насмотренным». В момент «оттепели» мы были в возрасте, в котором положено переходить «из детства – в осознанную юность, с перспективой на долгую взрослую жизнь» (это когда «весь мир – мой, жизнь – вечна, возможностей и перспектив – миллионы и чего эти взрослые – такие печальные зануды – не понятно»).

В этом возрасте «головной мозг» не то, чтобы Пустой, но ещё не наполнен и тем более не переполнен Опытом, Взрослыми Успехами и Ошибками, то есть он («мозг») и уже, и ещё способен вбирать в себя всё, массу информации, которая даётся легко и впитывается, как вода в сухую губку.

И по этим причинам тоже – то время стало действительно счастливым: мы уже вышли из условной «тюрьмы» (советской средней школы), но ещё не обросли «взрослыми заботами». Вот на такую, весьма благодатную почву и легло (кроме много другого) всё мировое кино.

Почему именно «всё»? Потому, что тогда нам «пришлось» смотреть абсолютно всё то, что, не развались коммунистический режим, мы не увидели бы никогда и не смотрели до того момента: начиная с Начала – от первых «немых» европейских фильмов (в СССР мы видели только некоторые фильмы Ч.Чаплина, которого советская идеология относила к «сочувствующим»), через голливудские фильмы 1930-х годов, и далее — до неореализма 1960-1970-хх, и далее... Что говорить... мы не знали, кто такие — эти Феллини, Антониони и другие Бунюэли с Бергманами...

{К слову о том, насколько мы были «дикошарые». В самом-самом начале 1990-х годов я впервые побывала за границей, в Италии. Там, иногда, в разговорах с итальянцами мы с пылом и жаром пытались обсудить фильм «Крёстный отец» (1974-го года), классику жанра.

Итальянцы, как люди дружелюбные, с удовольствием поддерживали разговор, но при этом смотрели на нас с очевидным изумлением... фильму на тот момент было уже 20-ть лет, а мы-то его только «сегодня» посмотрели...

Это было так же нелепо, как если бы юноша, допустим, в 1974 году с пылом и жаром стал бы обсуждать с 70-летним коммунистом фильм «Волга-Волга» 1938-го года выхода, то есть фильм, который все советские люди знали давно и наизусть, и как будто ещё до своего рождения...}

...И вот узнали – всё, всех и сразу. То есть наш «учебный курс» истории кино получился густым концентратом, – не «как у всех». Историю кино мы изучали гораздо быстрее, чем это делал весь мир – последовательно и по «мере поступления» – ну, как это происходит сейчас, фильм 2-3-летней давности сегодня уже «старый», а тогда любой и каждый фильм был Новым.

Не знаю, с чем всё это сравнить, чтобы стало понятно ровесникам ХХI-го века...

Попробуйте представить, что вы 17-18 лет безвылазно жили в закрытой комнате, в которой не было окна и двери. И мало того, что окно и дверь кто-то прорубил («кто-то» здесь потому, что вы в принципе не знали, что в жилом помещении должны быть дверь и окно, и даже отдаленно не предполагали это), но ещё окно стало можно открывать самостоятельно, выходить через дверь, впервые узнав – каков он, свежий воздух и каков он – мир за дверью.

Ну, или так: вы много лет не знали, что давно изобрели Интернет, от вас эту информацию тщательно скрывали и вдруг вам в руки дают самый современный гаджет, подключенный к «всемирной паутине»...

Вот, примерно так, но различие в том, что в приведенных аналогах, вы – как бы один, в одиночестве, а нас тогда было много – многомиллионная страна.

...Вот тогда, в 1994-м году, я принесла домой заветную и глубоко-пиратскую VHS-кассету с фильмом «Форрест Гамп».

Тогда мы с супругом жили в «съемной» квартире (слово «арендованной» тогда еще не было распространено), и был у нас сосед по подъезду.

Опишу этого соседа. Он был нашим ровесником. И, как вы поймете далее, – постоянно сравнивал себя и нас, по признакам, которые были ему понятны и близки, то есть по «материальному и социальному положению».

Обнаружив, что мы «гораздо круче», хвастался собою и своими достижениями – пошло, не умело, обреченно и настойчиво. Жить ему было грустно и скучно, а иногда, через открытую форточку, из его квартиры доносились крики его супруги: «Это всё из-за тебя! Ты мне всю жизнь испортил, урод!» (классика жанра).

Не помню, как так получилось, но он начал с нами «дружить по-соседски». «Дружба» с его стороны проявлялась так: он приносил нам... белье в стирку. Внезапно, да? Сегодня — да, это внезапно, а тогда про автоматические стиральные машины уже знали, но их еще боялись.

Примерно также, как сегодня и до сих пор некоторые боятся роботов-пылесосов (мол, «непонятно, дорого, да и рук у меня что ли нет?»). К тому же те стиральные машины были еще настоящими, то есть произведенными не в Китае «по лицензии» или «как попало», а в своих настоящих странах-производителях и ручками итальянцев, датчан, немцев... Учитывая вечно-скачущий курс рубля, стоили они действительно дорого. А наша была еще и с сушкой (вообще «отвал башки»).

Приходил этот сосед с пятью килограммами постельного и другого белья, смотря в пол от скромности, просил постирать. Мы его к такой ценности не подпускали, торжественно и своими руками складывали его пожитки в стиральную машину, на которую он смотрел так, как сегодня мы смотрели бы на живых инопланетян, если бы они внезапно материализовались в реальности.

Какое-то время сосед завороженно смотрел на то, как крутится белье и ни в какую не желал уходить, чем значительно нас «напрягал». Супруг аккуратно его выпроваживал: «Заходи через четыре часа, когда она его засушит». И ведь он возвращался и возвращался...

В один из его очередных визитов, он заметил ещё одну мега-ценность – телевизор и видеомагнитофон фирмы Sony, да ещё и многочисленные VHS-ки. Радостно сообщил, что у него тоже есть видеомагнитофон, но... кассет-то мало, беда, да. Поэтому он стал брать у нас кассеты на «посмотреть и вернуть». Окэй...

Вечером брал кассету, на следующий вечер возвращал, не преминув озвучить свою рецензию. В тот период я уже училась кинорежиссуре, и его рецензии доводили меня до «поросячьего визга», наверное, ради такого, хоть и сомнительного удовольствия, я и позволяла ему таскать туда-сюда наши кассеты.

Любая его рецензия, и совсем не только на «боевики» и фильмы «фривольного содержания», а и на действительно шедевры мирового кино, начиналась со слова: «Фигня!» или «*овно!», но этим он не ограничивался, а аргументировал свою позицию.

Но однажды случилось странное. Он вернул кассету и... промолчал. Мы с супругом переглянулись и тоже промолчали. Но наше любопытство взяло верх и через несколько дней мы всё таки спросили:

– А ты вот про тот фильм так ничего и не сказал...

– Про какой?

– Который брал в ту пятницу...

– А! Этот! Как его? Который ПРО ДУРАКА?

Занавес.

Это был к/ф «Форрест Гамп». Надо ли тут говорить: «Этот дурачок в нужный момент купил акции фирмы с логотипом в виде огрызка яблока, а ты постельное белье носишь стирать к соседям. Но дурак – всё равно он, а не ты».

Часто некоторые зрители называют таких людей («форестов гампов») – «дураками», «глупыми» (это, если приводить более-менее «мягкие» названия), и очень искренне недоумевают:

– Как такому дураку может так везти в жизни?!

Разумеется имея ввиду скрываемое: «Я-то – умный, а мне так не везёт...».

Подсказка: когда вы слышите от какого-то человека некое «негативное» мнение по поводу «олигофренов» и «дураков», особенно, если этот «олигофрен» не имеет прямого и непосредственного отношения к высказывателю мнения, смело можете делать некий вывод об этом высказывателе...

Когда и почему мы смеемся над «дурачками»?

Смеемся, когда за счёт «дурачка» повышаем пресловутую «самооценку», радостно обнаруживая кого-то, кто, как мы сами считаем, глупее нас.

«Все так делают», но вопрос в степени и реальной необходимости избирать именно такой способ измерения самооценки (часто – единственный способ).

Согласитесь, есть значимая разница между: «Я сам заработал себе на квартиру, доволен собой, я – молодец» и «Моя квартира, которую я купил, на десять квадратных метров больше, чем у моего приятеля. Он – лошара, я – молодец».

Да, конкуренция (с приятелем, например) действительно очень крепкий мотиватор и даже «двигатель прогресса», но, во-первых, это – приятель (то есть знакомый человек, с которым есть отношения, возможно, многолетние, между двумя людьми есть обоюдная обратная связь), а не отпечатанный на целлулоиде объект (кино-герой) или совсем незнакомый, но реальный человек (читаем «склад для наших проекций», как «пятна Рорхаша», – они не разговаривают, не дают обратной связи, с ними нет человеческих отношений).

...А начинается это в глубоком детстве, когда Мама или Папа (или другой значимый Взрослый) смеялись над «детскими слабостями»: не вовремя обкакался, запихал в рот гуталин вместо шоколадной пасты, не смог умножить два на три и так далее.

Во многом такой смех (над «дурачками») – это невольная идентификация с собственными родителями, которые потешались над своим ребенком тогда, когда тот априори не мог вести себя «по-взрослому» и еще не обладал «взрослыми умениями и навыками».

Нет, далеко не всегда взрослые поступают так «со зла», они могут смеяться/ улыбаться/ ехидничать, как им кажется, с добрыми намерениями и беззлобно, но дело в том, что ребенок воспринимает это иначе (не так, как взрослые) и точно так же, как в случаях агрессивных проявлений взрослых по отношению к ребенку, совершившему «не такой» поступок, не смогшему что-то сделать «правильно», не оправдав ожиданий родителей о «сообразительности и смекалке»...

В такие моменты (точнее – в один единственный, самый первый момент, так как ребенку «много не надо», ему достаточно одного раза, а далее – уже «по накатанной»...) «логика» ребенка примерно такова:

«Взрослый Как-то Отреагировал и сделал это Не Как Обычно (нет Принятия, Эмпатии, Доброжелательности,.. – это уже «взрослое» примечание, дети именно так не формулируют) – это значит, что со мной Что-то Не Так, я НеТакой (полностью весь бракованный)».

То есть ребенок не может дифференцировать «взрослые нюансы» поведения, именно поэтому дети не имеют (взрослого) чувства юмора и не способны уловить иронию, сарказм, – для них такие взрослые проявления подобны «тёмному лесу», о котором они даже не подозревают.

На реальную психо-травму в личной истории глумящегося над «дурачком» прозрачно намекает сам факт глумления, как таковой. Как говорится «мог бы и промолчать».

Но именно, что «не мог» промолчать!

В момент контакта (в кино ли, в реальной ли жизни) с «дурачком» человек с такой пси-травмой промолчать-то как раз не может категорически. Потому, что в этот момент у него «весь мир пропадает», он «впадает» в регресс ("впадает в детство"), и у него остается лишь жесткой выбор: либо идентифицироваться с «дурачком», либо с кем-то из тех взрослых, которые смеялись над ним тогда, в его детстве.

То есть он «должен» прямо сейчас либо «превратиться» в самого себя, в того, над кем тогда потешались взрослые и, соответственно, пережить вновь и вновь «тяжелые ощущения», либо «превратиться» в того взрослого, который (казалось бы) главнее и сильнее ребенка, то есть попросту «сказать вслух» то же самое или подобное тому, что тогда он слышал (или просто чувствовал) от взрослого.

К сожалению, третьего варианта нет в принципе (если, конечно, такой человек не занялся собой, например, в личном анализе). И, конечно, в такой ситуации контакта со своей детской пси-травмой, чаще человек выбирает идентификацию со взрослым – так выгоднее, так «менее страшно», потому что ребенок не может «ответить» взрослому, когда взрослый «ржёт» над его «детской слабостью» (и не отвечал тогда).

Опять же «все мы так делаем», но зачем же «так делать» вечно и делать «только так»? Дело в том, что такая примитивная реакция защиты от травмирующей информации и травматичного детского опыта со временем и неизбежно (и значительно) приостанавливает «общее развитие» и сказывается на качестве жизни в целом и в частностях.

Примерно так же, как лист подорожника, который однажды помог в лечении мозоли на ноге, натоптанной в лесном походе с родителями, не может помочь вылечить перелом кости или иные заболевания... Да, когда-то лист подорожника помог, и вот человек всю жизнь сам себе и другим рассказывает о том, как «тогда помог подорожник», что является абсолютной правдой (для того, первичного случая «лечения подорожником»), но не может являться универсальным рецептом по любому поводу и без повода.

...Не редко у зрителей, посмотревших к/ф «Форрест Гамп» проявляется логичный вопрос – а можно ли стать «таким же», чтобы так же «везло»? Спойлер: нет. И вот почему...

Чтобы быть «форрестом» надо им быть (по умолчанию), то есть родиться у вполне конкретных родителей, жить во вполне конкретной семье, получать вполне конкретный детский опыт... «Конкретный» здесь – уникальный, то есть «у уникальных родителей», но не как «особенных» и обладающих некими «особыми» свойствами/диагнозами, а уникальных, как «не похожих на других – потому, что никто из нас не похож на других».

Нарочно стать «таким» не получится, а попытки «превращения» в Форреста и симуляции его поведения приведут к результату, прямо противоположному ожидаемому. «Везёт» «форрестам» потому, что нами (всеми людьми) управляет бессознательное, а не сознание (кроме прочего), точнее – наше сознание сильно «слабее» бессознательного и оказывает на нас «меньше» влияния, чем бессознательное, – тут вопрос в контакте между сознанием и бессознательным, и в степени/качестве этого контакта.

Пожалуй, основное по поводу бессознательного/ осознанного: Форрест не ставил себе (осознанную) цель – «быть везучим», впрочем, как и «быть олигофреном». Вот в чём «прикол».

Если мы, будучи «в сознании» или будучи уверенными в своей высокой степени осознанности/интеллектуальности поставим себе цель «быть везучим», то бессознательное может с нами и не согласиться. Потому, что «постановка цели» – это как раз скорее осознанный процесс, совершаемый «силой мозга», то есть скорее вне Бессознательного (конечно, это вечно дискуссионный вопрос, так как "пути бессознательного неисповедимы").

Также... очень не редко «форрестов» путают с детьми. То есть воспринимают таких людей, как «больших детей». Как людей, которые «до конца» сохраняют в себе Детскость. Отчасти это так и есть, но только отчасти, к тому же ложно интерпретируется...

Кратко говоря, «большой ребенок» – это трэшъ, это беда и «наказание», как для самого «большого ребенка», так и для его близких, и его окружения. Остается только посочувствовать тем, у кого в семье или среди друзей/коллег есть свой Питер Пен.

Потому, что «питерпенство» – это осознанное Детское Поведение во Взрослом Теле, а главное – со Взрослым мозгом/интеллектом. Иными словами: Питер Пен – это манипулятор, такой «милый и несносный», который, используя свою ложную детскость, "тупо" манипулирует окружающими, которые даже могут совсем не быстро догадаться, что имеют дело вовсе не с ребенком, а с чудищем.

В чём различие между «форрестами» и «пенами»?

1. «Форресты» говорят так (цитата из фильма):

– Вы представляете, пять лет я играл в футбол, а потом получил диплом.

А «пены» скажут так:

– Они дали мне диплом, хотя я особо не учился, а почти постоянно играл в футбол (вот как классно я всё это провернул).

2. «Форресты» не ставят себе осознанные цели, а именно «плывут по течению», при этом имея в своем арсенале хотя бы элементарный «набор» представлений о «добре и зле», и принимают неожиданные и любые результаты, и жизненные «сюрпризы», как должное, естественное и относятся к жизни безоценочно (то есть не осознают, что это – «сюрпризы», например, им просто не нужно это осознание).

В фильме Форрест берет в свой постоянный опыт совет значимой для него фигуры (девушки): «Если видишь опасность – беги».

У «пенов» с формулировкой целей как раз «всё в порядке»: «А давайте все поиграем в такую игру, которая нравится мне! Ха-ха-ха, я такой веселый и классный, а вы – скучные зануды. Ну, кто со мной?».

Если бы «пену» кто-то сказал: «Если видишь опасность – беги», то он сначала бы крепко подумал – кто даёт такой совет (у «пена» меньше шансов заполучить себе свою значимую фигуру – как кого-то, кого он любит больше себя), а затем принял бы решение не следовать совету, потому что он может привести к «скучной взрослой» жизни...

...Которую он сам и назначает «скучной», - вот такой парадокс, он никогда не был взрослым, у него в принципе нет «взрослого опыта», но он почему-то даёт оценку «скучная взрослая», а «форрест» на такие оценки в принципе не способен.

Впрочем, о «пенах» должна быть отдельная статья, они того заслуживают, «пены» становятся «пенами» совсем не от «хорошей жизни»...

Тем, кому «пенство» по каким-то причинам кажется мимимишным, рекомендую посмотреть советский детский фильм-сказку «Сказка о потерянном времени» (реж.А.Птушко, 1964).

Обращайтесь, если что... первая консультация проводится бесплатно (любой город).

С уважением, Е.А.Нечаева, 24.03.2019 (С)

ПОСЛУШАТЬ ЭТУ СТАТЬЮ В MP3 - ЛЕКЦИЯ С КАРТИНКАМИ, ДОСТУП ПО ССЫЛКЕ