ОБРАЗЫ КРИЗИСА 30-ЛЕТИЯ

Записаться на первую консультацию

Ближе к тридцати годам молодые люди (ну, для меня-то – молодые) нет-нет, да и начинают рассуждать о Взрослости, Зрелости, Старости, ищут и находят в себе некие «признаки старения»:

– Раньше было так-то, а стало так-то...

Приводятся некие аргументы (признаки), подтверждающие пришествие «взросления» и «возраста»:

– До тридцати лет... А после тридцати лет...

Примеров таких рассуждений и такой формы идентификации чрезвычайно много, разбирать примеры в этой заметке не будем, здесь скажем вот так...

С одной стороны, такие рассуждения действительно являются признаками так называемого «возрастного кризиса» – это очевидный факт и со стороны теории, и со стороны практики (те, кому 40+ уже были тридцатилетними и еще помнят свой собственный опыт тридцатилетия).

С другой стороны, если смотреть исключительно с «этой стороны» условной «баррикады» (из 40+), то возрастной кризис тридцатилетия выглядит «очень забавным» и скорее «подтверждающим юность», чем зрелость.

Тридцатилетний человек выглядит, как Ребёнок, который сам себе задаёт «детские вопросы» и сам отвечает на них из «как бы я ответил на эти вопросы, если бы был Взрослым».

Аналог.

Есть такое сложившееся мнение: «Большинство мультипликаторов делают мультфильмы не Для Детей, а для Тех самих себя, которыми они были в своем детстве, и уже из своего Взрослого состояния».

Истинно-детских мультфильмов и, допустим, телепередач именно Для Детей – очень мало, если не сказать, что действительно «детский мультик» – это скорее исключение из общего правила.

«Мультик Для Детей» и «мультик для детей, созданный Взрослым в формате «как если бы я был ребенком» – это совершенно разные истории.

Кризис тридцатилетия похож на диалог 12-14-летнего подростка и 80-летнего дедушки, который (дедушка) и есть – сам подросток, который с осторожностью и страхом примеряет «костюм дедушки» и при этом никакого реального «дедушкиного опыта» у подростка, разумеется, нет и быть не может по факту.

Если продолжить пример с мультфильмом, то кризис тридцатилетия – это попытка Ребёнка снять фильм для Взрослых («как если бы я был взрослым, то какой фильм я снял бы для взрослых»).

То есть во внутреннем диалоге кризиса тридцатилетия проявляется не столько Опыт и Зрелость, сколько первая попытка соприкосновения с осознанием: «Ух ты!.. А что – теперь так будет всегда?.. Если так будет всегда, то что же будет дальше?».

При этом опыта из «дальше» нет физически, то есть тридцатилетний человек начинает «примерять на себя» практически «всё подряд» из «жизни взрослых» – то, что он видел и наблюдает в своих родителях, других значимых взрослых, добавляет некие свои наблюдения за другими взрослыми и приправляет стандартными наборами стереотипов.

Получаем «встречу двух цунами».

С одной стороны катится «цунами (уже окончательно завершающегося) детства», с другой – «цунами» представлений, фантазий, предположений, страхов, опасений, убеждений о «взрослой жизни», намерений «у меня так никогда не будет» (при этом, повторю – реального опыта «взрослой жизни» пока нет в принципе, его нет физически).

Две волны встречаются друг с другом, это и есть кризисный момент (период).

Как будет происходить встреча/борьба двух «цунами», когда и чем завершится период – покажет только время.

Кризис тридцатилетия – это самая первая попытка даже не «остановить уверенно идущий поезд» (до этого еще далеко), а вообще Обнаружить себя в «идущем поезде», который никак не управляем пассажиром.

До тридцати лет весь мир человека – это купе поезда и редкие, пока неуверенные, путешествия по вагону, в туалет и (для самых смелых) – в тамбур.

В кризисе тридцатилетия человек обнаруживает, что можно дойти до вагона-ресторана и как-будто постепенно начинает обнаруживать, что его мир вовсе не ограничивается размерами купе и одного вагона поезда.

Но это, так сказать только «половина беды», (условная) «беда» – это некое расширение горизонта, как обнаружение себя в поезде, который движется без всякого участия человека (пассажира).

...Почему некоторые взрослые «умильно» смотрят на кризис тридцатилетия?

По многим причинам.

Например:

а) в кажущемся или реальном обесценивании кризиса тридцатилетия присутствует Зависть (осознаваемая или неосознаваемая – «Мне бы твои проблемы!» и подобное);

б) мало, кому нравится сталкиваться с самим собой «образца 10-20-летней давности» (читаем – со своим собственным кризисом тридцатилетия), наблюдая подобный кризис в более молодых людях;

в) может присутствовать и плохо-переносимое ощущение Беспомощности (более взрослые люди уже в курсе «про неуправляемый поезд»), и более взрослому приходится прилагать значительные усилия, чтобы «отойти в сторону», не вваливаясь в (бесполезное) Спасение и Спасательство, лишь наблюдая со стороны «корчи» тридцатилетнего сына/дочери, брата/сестры, например (или же наоборот – именно этим и заняться с пристрастием – спасением и спасательством).

Также замечено, что находящийся в кризисе тридцатилетия человек, очень плохо контактирует с некоторыми признаками (условного) «старения», а именно – делает «ровно то же самое» по отношению к 16-20-летним и не замечает этого.

То есть вообще не обнаруживает или обнаруживает редко те свои признаками «старения», которые в нём, собственно, уже есть, давно сформировались и вполне действуют (живут в нём).

Обращайтесь, если что... (любой город, 18+).

С уважением, Нечаева Е.А.

26.06.2019

Послушать с картинками (читает автор)